Рапсодия

— Моя драгоценная пташка, они ослепили тебя, — с ужасом говорит он и секунду спустя разрывает когтями повязку, которая остаётся свисать клочьями на моей шее. — Прелестное создание, — продолжает Карнон шёпотом, осматривая меня. Его ноздри раздуваются, пока взгляд скользит ниже. — Человек… но нет. Создание небес и моря. — Он замирает, при взгляде на мои руки. — Ещё и в кандалах. Что за нелепость. Ты моя гостья.

Он, с шипением, разрывает железо, высвобождая запястья. Я пугаюсь от проявления такой силы. Хоть и предполагала, что он силен, но демонстрация совсем другое.

— Треклятый металл! — сплёвывает он, бросая кандалы на землю, Я слышу шипение обожжённой плоти, когда Карнон сжимает кулаки. Несмотря на боль, он опускается к моим лодыжкам и на них ломает кандалы, вновь вскрикнув от ожога.

То же испытывают и воительницы, нося кандалы?

Охранник просовывает голову в дверной проём.

— Ваше Величество…

— Вон! — кричит Карнон и дверь тут же захлопывается. — Эти стражи становятся слишком смелыми, входят и уходят без стука. Стоит наказать одного на виду всех… и вскоре, — шепчет он мне, не понимая полностью, что несёт. От его ладоней исходит дым.

Карнон, с блеском в глазах, рассеянным взглядом и расширенными зрачками, встаёт, а его рога довлеют над нами. Он обхватывает моё лицо, и я сразу же напрягаюсь. От его обожжённых ладоней исходит тепло.

— Напуганная маленькая пташечка, тебе незачем бояться. — Он начинает гладить моё лицо. — Я всего лишь хочу успокоить тебя. Приласкать.

Тьфу. Ну да, безумный король же.

Карнон проводит ладонями по моим рукам, дойдя до локтей, замирает и возвращается.

— Какая чистая кожа, — произносит он. — Где характерные черты?

Эм, что?

Он кладёт руки мне на шею и исследует кожу.

— Твои жабры! — говорит он в ужасе. — Где они?

Я смотрю на него с опаской. Сегодня Карнон кажется добрее, но и безумнее.

Он разворачивает меня и втягивает воздух.

— Твои крылья! Кто обрезал их тебе?

Затем поворачивает меня к себе лицом, и снова я вижу безумие в глазах. Клыки, которые не могут скрыться за губами. Он впивается когтями в меня.

И тут я понимаю, что он ждёт ответа. Я моргаю несколько раз, ошеломлённая таким поведением.

— Никто мне их не обрезал. У меня их никогда не было. — «Ненормальный ушлёпок».

— Никогда не было? — Он встаёт за мной, заставляя напрячься, и прижимает ладони к лопаткам. — Нет, нет. — Он бессвязно мотает головой. — Они ещё дремлют. — И гладит кожу, отчего я начинаю нервно дрожать. — О, им ещё предстоит вырасти.

Я вообще не улавливаю ход его мыслей, не дано мне, понимать речь психов.

— Красивая птичка. Несчастная. Моя птичка. Ты не похожа на остальных. Они пахнут деревьями и выжженной землёй. Некоторые холодны, как зимний мороз. Среди них нет зверей… сохраняю их для жертвоприношений. Необходимо добиться, необходимо добиться.

«Если бы прямо сейчас я решила сбежать, как далеко уйду?»

Он опускает руку на мою талию, и думаю, что мне всё равно, каковы шансы на побег. Я поворачиваюсь, выпуская на волю сирену. Карнон, с безумным блеском в глазах, смотрит на свечение моей кожи.

— Поразительное создание. В клетке, неспособная летать. Ты редчайшее…

Я ударяю коленом ему в промежность. Он издаёт приглушенный звук, складываясь пополам. Его проблема, что он считает меня безобидной. Я бегу к двери. Но сзади слышится какой-то шум, а секунду спустя, Карнон материализуется передо мной, блокируя путь к двери. Его глаза сверкают злом, а из горла рвётся угрожающий рык.

— Если убежишь, я последую за тобой, а затем сломаю, милая птичка.

— Держись подальше от меня, — говорю я. Голос приобретает неземное звучание.

Глаза Короля Фауны всё ещё мерцают, но я понимаю, что уже смотрю не на Карнона. Эти глаза… Я смотрю в пропасть, на дне которой обитает монстр.

В эти же глаза я смотрела вчера. Карнон приглаживает растрёпанную гриву и ведёт себя не как зверь, но и не как Карнон. Цивилизованно. Глаза проницательны и взгляд, с искорками интереса, сфокусирован.

— Красивая рабыня. Мы встретились вновь.

Это… не тот, с кем я разговаривала минуту назад. Во мне уживаются два существа, поэтому различить поведение фейри мне не составляет труда.

Теперь Карнон изучает меня с самолюбивым выражением лица и голодом, заставляя беспокоиться. Карнон, которого я видела ранее, был сумасшедшим, непредсказуемым, с животными повадками, но он не казался злым. Как сейчас. Я начинаю отходить, а он идёт следом. Этот мужчина — жестокий, яростный, беспощадный, тот тип, который лишь берёт, берёт и берёт.

Карнон сокращает между нами расстояние и хватает меня за запястье, задевая браслет.