Рарок и Леса

Девушка затравленно оглянулась. Пещера была заполнена народом. Бородатые мужики диковатого вида, женщины всех возрастов и даже несколько детей, грязных и оборванных. Впрочем, одежда взрослых тоже представляла собой живописные лохмотья, зато все здесь были вооружены, даже дети, а на чёрных от грязи пальцах, у многих сверкали перстни с драгоценными камнями. Леса поняла куда попала – это было разбойничье логово, и ждать чего-либо хорошего от его обитателей не приходилось.

– Позвольте представиться, – вновь заговорил пуголоподобный человек, – меня зовут атаман Золас!

Лесе стало смешно.

– Атаман Золас, – сказала она, – мой дедушка. А вы, не он!

Последовала пауза во время которой все присутствующие замерли, и, кажется, даже затаили дыхание.

– Моё дорогое дитя! – проговорил лже-Золас примирительным тоном, за которым слышалось с трудом сдерживаемое раздражение. – Вы правы, я не ваш дедушка. Но если я говорю, что моё имя – Золас, то вы должны мне верить. Я называю себя так, потому что мне это нравиться, и потому что имею на то право, а всякий кто назовёт меня иначе, пожалеет об этом.

– Но ведь я лично знаю настоящего Золаса, – возразила Леса. – Я видела его всего один раз, но не думаю, что когда-либо забуду этот день.

Главарь бандитов скрипнул зубами.

– Позвольте вас просветить, дорогуша, – процедил он, – имена человеческие имеют свойство повторяться. Да, я не тот Золас, в честь которого назван Золас-град. Кстати, тот погиб много лет назад, и знать его вы никак не можете. А ещё, я не верю, что вы являетесь ему внучкой. Хотя, как знать… Так вы сядете за стол или нет?!

Последние слова он выкрикнул, теряя терпение, и, так-как Леса всё ещё колебалась, добавил:

– Штырь! Шкворень! Помогите ей!

Два крепких парня с нехорошими рожами подошли к Лесе с разных сторон, и, взяв её под локти, потащили к столу. Такого обращения с собой охотница на монстров терпеть не собиралась, а потому, извернувшись, хорошенько лягнула одного из них между ног, но другой попытался вывернуть ей руку. Это ему почти удалось, но разъярённая Леса выхватила из сумки острый, как бритва кухонный нож и хорошенько полоснула его по ягодицам!

Разбойник взвыл дурным голосом, отпустил девушку и запрыгал, как козёл на потеху своим товарищам. Но Леса недолго любовалась на его прыжки, потому что почувствовала, что поднимается в воздух! Одновременно у неё из руки вынули нож. Вынули двумя пальцами, а ведь она гордилась тем, что оружие из её рук, вот уже несколько лет была не способна выбить даже бабушка Маранта! В следующий миг Леса очутилась на стуле, и вместе с ним была притиснута к столу, словно зажата в деревянных тисках.

– Спасибо, Глум! – проговорил лже-Золас, усаживаясь на своё место. – А теперь, принцесса, давайте забудем всё, что здесь произошло и спокойно пообедаем, а заодно поговорим.

Леса и рада была бы ему отказать, но сзади возвышался гороподобный Глум, ручища которого лежала на её плече. Она согласно кивнула и потянулась к ветчине, от которой исходил воистину божественный запах.

– Вот и славно! – обрадовался лже-Золас. – Кушайте на здоровье, не стесняйтесь, а заодно расскажите мне кто вы и почему считаете себя внучкой знаменитого Золаса.

Леса не видела ни малейшей причины скрывать правду. Отдав должное мясу и сыру, подкрепив себя кубком очень недурного красного вина, она рассказала атаману разбойников о себе, о своём происхождении, не упомянув, правда о том, что является потомком легендарных «Огненных королев», а также о своём путешествии, опустив при этом историю их с Луцием пребывания в загадочном мире, состоящем из необычного дома и бесконечного сада.

Пока она говорила, лже-Золас слушал очень внимательно, перебивая лишь в тех случаях, когда требовалось что-то уяснить. При упоминании фермы Иоханнесов он заулыбался и закивал, а когда Леса закончила, сказал следующее:

– Хороший он парень этот Иоханнес, а потому я его никогда не трогаю. Другое дело его соседка. Давно хочется пустить ей красного петуха, но не могу – ей покровительствует сам герцог! Не хватало ещё из-за этой стервы столкнуться с гарнизоном герцогского замка или с императорской полицией. Нет уж, пусть живёт себе, но девок я у неё сманивал и сманивать буду!

При этом он широким жестом обвёл пещеру со своими соратниками, которые больше на них не смотрели, а занимались своими делами.

– Значит, проституткой вы быть не захотели? – продолжил он. – Правильно! Такое занятие не для вас, это же ведь ясно. Я ничего не имею против проституток, но здесь им не место. Женщины моей банды кто угодно, только не проститутки! Даже те, кто промышлял этим раньше, здесь перестают таковыми быть. Кстати, о женской доли и вашей участи – я думаю, вы понимаете, что я не хотел бы, чтобы вы рассказали кому-либо о моём убежище? Обезопасить себя, это нормально. Я слишком мало вас знаю, чтобы полагаться на одно лишь ваше слово. Так что же делать? Проще всего было бы, конечно, вас убить.

Леса сглотнула. Смерти в глаза она смотрела десятки раз, но жизнь любила, и расставаться с ней в ближайшее время не собиралась.