Раскаяние Бабника (ЛП)

И, возможно, основной причиной было то, что отец любил нас на свой манер, но не настолько, чтобы поставить наши интересы выше собственных. Я отказывалась от подобной любви, которая лишь наполовину. Может, поэтому я не хотела отпускать Тэтча — он украл мое сердце безвозвратно. Поэтому я боролась, и хотелось бы думать, что мы оба выиграли.

Я повернула ручку и покрылась мурашками, когда вошла внутрь и увидела отца, сидевшего за завтраком с кофе и газетой в руках.

Сколько раз я наблюдала по утрам такую картину?

И сколько раз, проснувшись, заставала записку, в которой сообщалось, что он уже ушел?

Слишком мало было дней, когда утром он сидел за столом. И слишком много, когда отсутствовал.

— Папа, — прохрипела я.

Он повернулся. Его глаза были печальными, но потом железная решимость заменила все остальные чувства в них.

— Тебе виднее.

— Вау, — я подняла руки. — Я тоже тебя люблю?

— Я говорил, что этот парень доведет тебя до беды. Теперь посмотри на него, спит и с моей женой, и с дочерью.

Это была ложь. Я знала.

И он тоже.

— Мне все известно, — я потянулась к его руке.

Он отдернул ее.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — бросил взгляд на часы. — У меня встреча через несколько минут. Тебе что-нибудь еще нужно?

Я глубоко вдохнула.

— Скажи мне правду. Большего мне не надо.

Он посмотрел на кофе, а потом поднялся.

— Правда, что твоя мать не была мне верна.

— Папа, — тело напряглось, но я старалась не показывать этого. — Она не изменяла. Ты это знаешь.

— Нет, — он исступленно замотал головой. — Все так считают, пусть все так и остается.

Он двинулся к выходу.

— Это того стоит? — бросила я ему в спину. — Быть мэром? Баллотироваться на государственную должность? Это стоит того, чтобы потерять семью?

На долю секунды он опустил голову, а потом выпрямил спину и бросил через плечо:

— Я люблю тебя, малышка.

— Докажи это, — прошептала я.

В ответ была тишина и щелчок закрывшейся двери. Я не плакала. Хотела. Но не собиралась удостаивать его слез.

Вместо этого я подождала в напряженной тишине, а потом очень медленно направилась в свою комнату и принялась складывать вещи в коробки.

Мое детство было разрушено, и я не знала, почему. Не похоже, что у меня было идеальное воспитание, а теперь розовые очки спали с глаз и хрустнули под ботинками отца.

Глубокая печаль поглотила меня. А потом решимость.

Стать лучше. Не лишать своего ребенка жизни, полной любви и счастья. Я не собиралась дарить ему подарки, если заработаюсь допоздна, или веселые поездки с друзьями из-за того, что у меня не будет времени на отпуск всей семьей.

Когда я оглядела все фотографии в комнате, то удивилась, обнаружив на большинстве из них себя с Эвери, а на некоторых даже с Лукасом.

А потом здесь появился Тэтч. Отсутствующая деталь.

Я взяла старого плюшевого мишку и бросила его в коробку для благотворительности.

А потом схватила другую коробку, которую хранила в комнате на случай долгожданного переезда, и медленно принялась кидать в нее обувь, одежду, фотографии, осколки прошлой жизни, которые заслуживали оказаться в новой жизни с Тэтчем.

Я не осознавала, что плакала, пока сильные теплые руки не обняли меня и не опустили на ковер.

Тэтч с полчаса держал меня на руках, пока я выплакала все слезы из-за отца. Когда я подняла взгляд, лицо Тэтча было таким нежным и красивым.

Кто мог знать, что встретишь любовь всей своей жизни после секса на одну ночь и сумасшедшей игры в Марио.

— Мне жаль, — он нежно поцеловал меня в лоб и отстранился. — Почему бы нам просто не собрать все, что тебе нужно, а потом продолжим?

Кивнув, я встала, оперевшись на протянутую руку.

С глупой улыбкой он оглядел мою комнату, а потом издал смешок.

— Эй! Что смешного?

— Ты врушка! — он подошел к одному из плакатов. — Ты знала, кто такой Энрике Иглесиас!

Я посмотрела на него наивными глазами и произнесла:

— Кто твой герой, малышка?

— Вот как. — Он кинулся ко мне, поднял меня на руки и принялся щекотать. — Ты сказала, что не знаешь эту песню!

— Мне хотелось посмотреть, — выдавила я сквозь смех, — как ты будешь петь ее!

— Я был пьян!

— Ты был превосходен.

— Я блевал все утро.

Я сморщила нос.

— М-да, ну ладно, может, не в этой части.

— Ты просто ужасный человек, ты понимаешь это? — Он опустил меня на пол, продолжая улыбаться, когда светлые волосы, как у серфера, упали на его лицо.

— Ты все равно меня любишь.

— Верно.

— И ты действительно мой герой.

— Нет, — он посерьезнел, коснулся поцелуем губ, а потом положил ладонь на мой живот. — Ты мой.

Глава 41

ТЭТЧ

— Думаю, меня может стошнить, — произнесла Остин рядом со мной. Красивое черное платье облегало каждый изгиб ее тела. Кружевная ткань сводила с ума, просвечивая кремовую кожу. Если наш водитель еще раз уставится на мою девушку, я расквашу ему нос.

Я вдруг стал настоящим собственником.

Дьявол, я всегда был собственником, когда дело касалось Остин, просто мне никогда не хотелось действовать под влиянием эмоций, прямо как сейчас.

— Ты выглядишь потрясающе, — заявила Эвери. На ней было красное платье, достаточно короткое, чтобы Лукас едва мог дышать, каждые несколько секунд опуская взгляд на ее ноги.