Раскаленный добела

Овраг, может быть, и был двадцатифутовым обрывом, но в нем было одно преимущество — он уже был опустошен огнем и почернел. Поскольку он не мог заставить людей понять его слова, а через несколько секунд пламя снова начнет лизать их, Гриффин просто показал им то, что ожидал, и побежал.

Он остановился у обрыва и указал рукой. Некоторые шли легче, чем другие, но все они шли, скользя вниз по склону горы. Гриффин подождал, пока каждый из них уйдет, прежде чем прыгнуть. Казалось, он падал целую вечность, прежде чем сильно ударился.

Первое, что он заметил, было отсутствие обжигающей стены жара от огня.

Он медленно поднял голову. Теперь они были в районе, который уже горел, и хотя земля была черной и все еще довольно теплой, это место не могло гореть дважды. Удивительно, но они были в безопасности.

И живые.

— В порядке? — он расспрашивал людей вокруг себя, и все они выглядели такими же грязными и испуганными, как и он сам.

— Si, — ответили некоторые. Остальные закивали. Они встали и огляделись вокруг теми же медленными, отрывистыми движениями, которые Гриффин так хорошо видел и узнавал.

Шок. Облегчение. Ошеломляющее облегчение. Над ними, на востоке и юге бушевал огонь, но они были в безопасности.

— Гриффин. Гриффин! — с западной стороны, безопасной стороны, появилась Линди, грудь ее вздымалась, кожа была влажной, лицо белым от страха. Она остановилась рядом с ним, хватая ртом воздух. — Ты в порядке. — Повернувшись, она оглядела их всех и обмякла. — С вами все в порядке.

По какой-то причине на лице Гриффина появилась идиотская улыбка.

— Да.

Она уставилась на мужчину; его необнимашка, крутой пилот, слегка покачивающийся на ногах, которые казались нетвердыми. И тут ее глаза наполнились слезами.

Его сердце разорвалось на две части.

— Ах, Линди, нет. Не надо.

— Я ничего не делаю. — Она сердито смахнула упавшую слезу и бросила на него уничтожающий взгляд, втягивая воздух в свои бедные, измученные легкие. — У меня просто дым в глазах.

Боже, она была великолепна. Гриффин сделал шаг, разделявший их, и взял ее за подбородок.

— Что, никаких объятий? Не рыдающая, плачущая женщина бросилась на меня…

— Отстань от меня. — Но затем подняла руки, обняла Гриффина за шею и сжала так сильно, что он не мог дышать.

А вот это… то, что он держал в своих объятиях крепкую, соблазнительную, заплаканную, чертовски сексуальную женщину — вовсе не было преувеличением.

Он даже уронил каску и долго не отпускал Линди, уткнувшись лицом в изгиб ее шеи, от которой пахло дымом и Линди. Ее кожа была мягкой и прохладной, и он подумал, что мог бы стоять здесь вечно, но ее дыхание было таким прерывистым и хриплым, что он не мог этого вынести.

— Линди, твое лекарство…

— Я так и думала, что это ты…

— Я знаю. Достань свой ингалятор, детка.

Линди просто сжала его еще крепче, прижимаясь так близко, что он не мог сказать, где кончается он и начинается она.

— Я не могла добраться сюда достаточно быстро.

— Все в порядке — я цел и невредим, как и все остальные. Я не разваливаюсь на части. — Но женщина и не отпустила его.

И он тоже не знал почему.

* * *

К ночи Гриффину и еще двум людям действительно удалось подняться над пожаром, чтобы убедиться, что тот добрался до скалистых утесов и ему больше некуда идти.

Огонь вернулся назад, и в целом они не потеряли слишком много площадей. Южный край пожара, тот, что так близко подошел к городу, тоже начал догорать, оставив только более высокие возвышенности еще горячими. С такой погодой или без нее, пройдет всего день или около того, прежде чем у него полностью закончится топливо.

Никогда еще Линди не испытывала такого удовлетворения и облегчения. Ей хватило опасностей, адреналина и ужасающего страха на всю оставшуюся жизнь. Обратный путь в гостиницу снова оказался многолюдным. Она сидела в джипе с вынутым ингалятором — сегодня он был ей слишком нужен — практически на коленях у Гриффина на переднем пассажирском сиденье, а все вокруг разговаривали, болтали.

Гриффин улыбнулся чему-то, сказанному Броуди на заднем сиденье, и она поймала себя на том, что смотрит в его грязное, измученное лицо.

Его улыбка медленно угасла, но глаза потеплели.

Как и ее тело. Боже, она умерла тысячу раз сегодня, когда он исчез на той горе. Линди понятия не имела, как он мог так много значить для нее за такое короткое время, ведь она была женщиной, которая никогда никого не знала, но не могла отрицать того, что чувствовала, глядя на него.

Вокруг них царил хаос: двигатель и джип, рев ветра, смех остальных… но Гриффин протянул руку и провел пальцем по ее щеке, и от этого простого прикосновения все остальное исчезло. Темная ночь и ее звуки, рев джипа, разговоры вокруг них, все, пока они не остались вдвоем.

— Ты в порядке? — тихо спросил он.

Была ли она в порядке… прошедшая неделя показалась ей вечностью, мгновением ока. Она встретила этого невероятного мужчину, этого удивительного, сильного, умного мужчину. Она видела, как он столкнулся лицом к лицу со своим собственным живым кошмаром и прошел через него. Смеялась вместе с ним, плакала вместе с ним.

Спала с ним.