Раскаленный добела

Его слова были прерваны голодным, талантливым ртом Нины, и девушка целовала его до тех пор, пока он не забыл о росе, пока он не закрыл глаза, а тело снова не напряглось и не заболело. Затем, слишком быстро, она встала, спокойно отряхивая одежду.

— Нина…

— Пора прощаться, — сказала она и протянула ему руку.

Правильно. Так и есть. Броуди никогда в жизни не возражал против того, чтобы попрощаться, но теперь его ноги казались свинцовой тяжестью, когда он позволил Нине тащить себя к гостинице, где Гриффин и Линди разговаривали с Розой. Том уже сидел в джипе, чтобы отвезти их к самолету.

Броуди наблюдал, как Роза заключила в объятия сначала Гриффина, а потом и Линди. Ему пришло в голову, что Гриффин выглядит гораздо лучше, чем тогда, когда Броуди впервые за год увидел его на прошлой неделе. Тогда его брат был худым, изможденным и раздражительным. Теперь он немного располнел и потерял большую часть своего опустошенного отчаяния.

Линди отвернулась от Розы и чуть не налетела на Гриффина, который положил руки ей на плечи и что-то тихо прошептал на ухо.

В ответ она подняла голову и улыбнулась ему прямо в глаза, и знала ли она это или нет — а Броди подозревал, что нет, — вся сияла.

Когда Гриффин улыбнулся в ответ, все еще обнимая ее, он тоже улыбнулся всем своим существом.

Броуди не думал, что видел Гриффина улыбающимся весь уик-энд, и он был чертовски уверен, что не видел его улыбку в предыдущие выходные, когда шантажировал его, чтобы приехать сюда в первую очередь.

Впервые с тех пор Броуди понял, что поступил правильно, и почувствовал облегчение и даже надежду.

Гриффин все еще держал Линди в своих руках. Между ними явно все было по-другому, и гораздо более… нежным.

Очевидно, он был не единственным, кому повезло. И если это было так, то Гриффин был готов уйти. Дело Броуди было сделано.

Теперь он мог уйти и никогда не оглядываться назад.

За исключением боли в сердце и женщины рядом с ним, которая вызвала это.

Глава 23

— Что ты собираешься делать, когда вернешься в Сан-Диего?

Вопрос Линди поразил Гриффина. Они летели на северо-запад уже сорок пять минут, в основном в приятной тишине. Она смотрела на него время от времени, изучая выражение его лица на мгновение, ища, что именно, он понятия не имел, но затем она улыбалась — бальзам на раны, которые он даже не осознавал, что у него были.

— Я не знаю, что буду делать, когда вернусь, — сказал он.

— Ты поедешь домой?

Она имела в виду Южную Каролину и его родителей. К друзьям, которые, как утверждал Броуди, у него еще остались. Он оглянулся на Броуди, который рухнул на сиденье позади него и заснул. Гриффин все еще не мог до конца поверить, что его ленивый, непринужденный братец довел его до пожара. Броди, которого он знал, не любил брать на себя обязательства.

И все же в эти выходные он вкалывал в Мексике не меньше любого из них. Очевидно, за последний год он сильно изменился.

И Гриффин тоже.

— Я не уверен, — признался он.

Линди кивнула, как будто это был вполне приемлемый ответ, хотя на самом деле это было не так. Если бы у нее была живая семья, он сомневался, что она стала бы держаться от них подальше просто из-за того, что они заставили бы ее чувствовать.

— Я хотел бы посмотреть на них, — сказал он в первый раз вслух и глубоко вздохнул. Он действительно хотел бы их увидеть.

— Держу пари, они тоже хотели бы тебя видеть.

— Но что касается постоянных корней… — Гриффин пожал плечами. — Мне нравится Сан-Диего.

— Это отличное место, и, что самое смешное, у них есть пожарная команда.

Он повернул к ней голову, и Линди улыбнулась.

— Ты слишком хорош в своем деле, чтобы просто уйти, Гриффин.

— На самом деле…Мне надоело уходить. Во всех аспектах моей жизни.

Пораженная, женщина некоторое время смотрела на него, прежде чем снова посмотреть вперед.

«Да, это значит, от тебя», — мрачно подумал он. Какого черта. Если он вернулся к своим чувствам, то мог бы встретиться со всем сразу лицом к лицу. Включая эту женщину, и то, что он чувствовал к ней, что было намного, намного сложнее, чем он когда-либо предполагал. — А когда мы вернемся, Линди?

— Нет. — Она с трудом сглотнула. — Никаких обещаний, ладно?

— Ты даже не знаешь, что я собирался сказать.

— И я собираюсь продолжать в том же духе.

Броуди зевнул громко и широко, и сел.

— Хороший сон. Что я пропустил?

— Пицца и пиво, — сказала Линди.

— Ага, чувак.

Когда Линди рассмеялась, Броуди закатил глаза.

— О, конечно, посмеивайтесь над сонным человеком, но в моих снах здесь можно достать пиво и пиццу. — Он посмотрел на брата. — Ты воспользовался моим сном?

— Что?

— Может быть, вы, ребята, вступили в клуб "Майл Хай" или что-то в этом роде.

Гриффин недоверчиво рассмеялся.

— Как раз тогда, когда я думаю, что ты повзрослел…

Броуди усмехнулся.

— Да, я знаю. Так что… ты сделал это?

Гриффин швырнул в него журнал.

— Возвращайся ко сну.

Броуди этого не сделал, но, к счастью, молчал, наблюдая за проплывающим мимо пейзажем, что оставило Гриффину несколько часов почти наедине с Линди. Тихие и вдобавок задумчивые, они почти не разговаривали.