Раскаленный рай

Генри поправил ремень рюкзака и быстрым шагом дошел до своей парты, где его встретила лучезарной улыбкой красивая девочка его возраста.

– Где ты был? – сразу же заговорила она, стоило только Генри усесться рядом с ней.

– Проспал… – только и сказал в ответ Генри, доставая свой планшет.

Скучные уроки длились в этот день, казалось, особенно долго. Пообедав вместе с классом, Генри решил не идти на последний урок, и попытался по-тихому сбежать из школы. Но столько ему только сделать несколько шагов по направлению к выходу, как сзади раздался хорошо знакомый голос.

– Генри! Ты куда? У нас урок в левом крыле!

Генри остановился и обернулся. Ну конечно, это была его приставучая соседка по парте. Деваться было некуда – и он пошел вместе с ней. Несколько минут спустя Генри сидел в коридоре рядом с кабинетом, где скоро должен был быть их последний урок. В стороне от него шумели его одноклассники – несколько ребят играли на планшетах в какую-то тупую игрушку, а другие стояли вокруг и громко комментировали их игру, не стесняясь в выражениях. По другую сторону от Генри стояли девочки из его класса. Самая красивая из них – его постоянная соседка по парте, болтала со своей подружкой с мышиным лицом, и то и дело украдкой поглядывала на Генри.

Зазвенел звонок, и все ринулись в класс. Генри зашел последним, кинув на прощание жалобный взгляд на часы. Весь урок им рассказывали о терраформировании Венеры и о первых людях, ступивших на поверхность планеты. Генри слушал лекцию в пол уха, облокотившись на руку и вырисовывая пальцем замысловатые узоры на своем планшете, а вот его соседка записывала каждое слово, точнее вносила его в свой планшет.

– …и не забудьте, что завтра празднуется день первых колонистов. Уроки буду сокращенными…

Тут же в классе раздалась волна негодования и возмущения. Завыли почти все, но Генри как сидел молча и безучастно, так и остался, лишь только поднял от парты глаза, чтобы посмотреть, как на это отреагирует обычно спокойная учительница.

– Взрослые же завтра не работают! – недовольно воскликнул писклявый голос с задних парт.

– Успокойтесь. Думаю, что мы управимся с занятиями до обеда. И не забудьте сделать и принести завтра доклад о первых колонистах.

После урока, когда Генри уже вышел из школы и зашагал по улице с явным облегчением, его догнала соседка по парте.

– Генри! Подожди!

Сбавив шаг, Генри дождался, пока девушка поравняется с ним, и дальше они пошли вместе.

– Интересный был урок, правда? – сразу же затараторила надоедливая девица. – Ты уже решил, о чем будешь писать в докладе?

Генри пробубнил в ответ что-то нечленораздельное.

– Я ведь могу помочь тебе, – не отставала одноклассница. – У меня очень много идей на эту тему. Как ты думаешь, что лучше – описать их эмоции, или же подготовку и проведение самого спуска на поверхность?

– Думаю, что весь этот праздник – раздутая ерунда, – честно ответил Генри, но вместо того чтобы смутиться, его невольная спутница лишь звонко рассмеялась.

– Генри! Ты такой забавный! Ладно, мне пора бежать. Напиши мне, если все же надумаешь…

– Хорошо… – оборвал ее Генри. Девушка улыбнулась, помялась немного на месте, и, неловко поправив волосы, направилась в сторону своего дома. Генри же надо было в другую сторону, но дальше он пошел медленно и не торопясь. Спешить домой к своей приемной семье ему совсем не хотелось.

«5 Ноября – общенародный праздник всех жителей Венеры!» – гласила надпись на пролетевшем мимо автобусе.

«Ага, праздник, как же!» – угрюмо думал Генри. Засунув руки в карманы, он шел по тротуару, и его обгоняли другие прохожие. «Даже занятия в школе не отменили. А Майкл и Каролина весь день дома расслабляться будут…»

– А ну-ка поставь-ка еще раз ту замечательную песню, Каролина! – раздавался из гостиной на удивление довольный голос Майкла.

– О да! Она напоминает мне о нашей молодости. Правда же, дорогой? – отвечала ему жена.

Генри спустил с плеча рюкзак и подхватил его правой рукой. Стараясь ступать как можно тише, он двинулся к лестнице, но пройти мимо гостиной незамеченным ему не удалось.

– Эй, парень! – раздался у него за спиной мгновенно изменившийся в интонации голос Майкла. – А ну иди сюда!