Раскол дома

– Ну что ж, я к этому привык. Дома меня все тоже не любят, особенно Джек. И я один из двоих, кто знает, где оригинал, поэтому какая мне разница, что обо мне думает Хейне?

Они вместе с отцом решили, что так сказать будет лучше. Именно это она хотела бы услышать. Милли улыбнулась и махнула рукой в сторону двери.

– Иди переоденься. И обещай мне, Тим, что ты втайне позволишь своей бедной старой матери завладеть оригиналом письма как можно скорее.

Тим сделал вид, что не слышал.

Позже, уже после вечеринки, Хейне посадил Тима в такси и сунул шоферу деньги.

– Отвези его домой и не уезжай, пока не увидишь, что он вошел в дом.

Тим усилием воли заставил себя не уснуть в такси. В клубе был Бауэр, и он сидел вместе с Отто, Гансом, Бруно, Вальтером и остальными друзьями из СС. Так, значит, это Бауэра, а не сэра Энтони имел в вид Потти, когда говорил, что Тим может неожиданно с кем-то встретиться. Испытывая неимоверное облегчение, он сидел и слушал, как мальчик-паинька, все, что высказывалось за столом по-английски, из вежливости по отношению к гостю. В основном это был хвастливый треп, пока Бауэр не ответил по-немецки на вопрос Ганса. Бауэр улыбнулся и заговорил о бомбардировке Герники, хотя Отто, нахмурившись, кивал головой в сторону Тима. Хейне произнес по-немецки:

– Он не говорит по-немецки, хоть и много болтает про свой фашизм.

Бауэр продолжал рассказывать, как он в те дни как раз был там и наблюдал бомбардировку с близлежащих холмов. Тим сумел не потерять нить разговора и узнал о следующих один за другим налетах, о полном уничтожении этого баскского города и о многочисленных смертях. Друзья-эсэсовцы покуривали сигары и стучали по столу, а потом произнесли тост за пилота люфтваффе, сидевшего за соседним столом. Бауэр тихо добавил:

– И после всего этого тот мост, который они хотели разрушить, по-прежнему стоит.

Он произнес это по-немецки, почти самому себе, но Тим понял. Он бросил взгляд на Бауэра, и они встретились глазами. Бауэр, как будто возвращаясь к действительности, быстро сказал:

– Бессмысленная трата боеприпасов, как по-вашему? Теперь мы видим, что репетиции должны помогать совершенствоваться.

Вальтер, офицер СС, сидевший рядом с Тимом, кивнул и сказал:

– Совершенно верно, герр Бауэр.

Тим ничего не сказал, потому что, как им всем было известно, он ни слова не понимал по-немецки.

Тим оставался в Берлине только два дня, утверждая, что ему необходимо возвращаться на работу. Он ведь получил предупреждение от работодателя, объяснял он, хотя в этот раз мистер Эндрю и был настроен более миролюбиво. Хейне проводил его до такси. Он сказал:

– Местоположение твоего кузена будет установлено, и тогда его вернут домой. И теперь, как ты понимаешь, ты мне обязан.

Тим ответил:

– Оригинал письма у меня.

– А у меня твоя мать.

Тим кивнул, помолчал, потом сказал:

– Да, я это понимаю.

Пока он ехал на вокзал, к нему пришло осознание того, что теперь ему нужно узнать имя отца Хейне и получить доказательство факта, о котором говорила мать. И тогда Хейне снова будет ему обязан. Куда все это приведет его мать? Ему это было безразлично. Тим слегка улыбнулся. Они стоят друг друга, он и Потти с его шпионскими романами.

Глава 22

В Дувре Потти ждал у подножия трапа. Кепка закрывала ему лицо, но его дородную фигуру нельзя было спутать ни с какой другой даже на большом расстоянии. Тим почти ожидал увидеть его, потому что, пока паром качался и кренился на пологих морских волнах, он мысленно сосредоточился на последних разговорах с Потти. Это помогало ему хотя бы частично контролировать морскую болезнь. К тому моменту, как они вошли в гавань, не только его желудок успокоился, но и мысли приобрели полную ясность, как если бы кусочки мозаики сложились в одну картинку. Потти – старый дурень, помешанный на шпионских романах? Какая глупость. Он – совсем другое, и Тим теперь не мог понять, как же он раньше этого не видел.

Потти сказал:

– Пошли со мной.

Было одиннадцать утра, поезд в Лондон уходит в час, дальше он пересядет на другой, тот, что идет в Ньюкасл. Поэтому Тим пошел. Потти потребовал:

– Расскажи мне подробно, с кем ты познакомился и как вообще все происходило.

Тим рассказал, не упомянув только о сэре Энтони, который не имел отношения к делу. Он также не стал рассказывать о происхождении Хейне, причем сам не знал почему. Он, однако, упомянул Бауэра и его замечание о том, что мост не разрушили, а еще о том, что все это было репетицией.

– В самом деле? – пробормотал Потти, как будто принял к сведению эту информацию. И снова Тим улыбнулся, потому что полковник именно этим и занимался – сбором сведений.

– Я должен рассказать кому-то о том, что он сказал, – продолжал Тим. – Это может быть важной информацией. А к кому ваши романы советуют обратиться? У вас есть идеи?

Они уже вышли из доков. В небе пронзительно кричали чайки, завывал ветер, вдали ревел корабельный гудок.

– Ты на вокзал? – спросил Потти, не ответив на вопрос Тима.

– Я не в Ньюкасл, – сказал Тим. – Мне нужно сообщить отцу, что Хейне вытащит Джеймса в обмен на письмо.