Раскол Панкеи

Рядом с ним чухался Пустыня. Фтор не слишком радовался его обществу. Он воспринимал его присутствие как замену, но сил пререкаться и дерзить не находилось. Фтор изумлялся – почему всё покатилось в тартарары? Они ведь выступали седьмого числа. Чем же он провинился перед своим охреневшим божком?

Тем временем ситуация ухудшалась. Четверо ребят колели от холода – печка, конечно, пахала как папа Карло, но январский студенистый воздух беспощадно заползал в щели. Фанси чихала, чем ужасно раздражала парней. Фрикаделька кутался в тёплые шмотки. Беглецы уже несколько дней не чистили зубы. Они только оттёрли грим, чтобы не выдать себя. Теперь их лица казались самыми заурядными и простыми. Однотипные холмы, вальяжно растянувшиеся по бокам, действовали на нервы, как и тот факт, что топлива оставалось с гулькин нос, да и машинка их легко цепляла взгляд.

– Что же делать? – подул на онемевшие пальцы Фрикаделька.

– Надо бросать эту развалюху. Всё равно она принадлежала по большей части Везувию, – с горечью ответил Фтор.

– И как двигаться? Пешком? – изумилась Фанси, втягивая сопли.

– Если путешествовать автобусом или чем-то подобным, то быстро спалимся… – нечаянно осёкся Фтор. Теперь ему предстояло стать куда избирательнее в словах.

– Я слышал историю про отшельника Найта, который прожил ф лесу дфадцать семь лет, – подал голос Фрикаделька.

– Не глупи. В Сибири зимы гораздо свирепее, – отогнал его предложение Пустыня, – лично я предлагаю дойти до железной дороги и, если не сесть на поезд, то хотя бы идти вдоль рельсов, – высказался он.

– И где твоя дорога? Может быть, ты умеешь ориентироваться на этой говняной местности? – грубо ткнул в него Фтор. – У нас ни карт, ни навигатора нет! Как ты представляешь себе двигаться?

– Но должны же быть указатели всякие, – не сдавался Пустыня, хоть и сам смутно озирался по сторонам. Но мягкие заснеженные склоны взяли заблудившихся в плен. – В любом случае, нам остаётся только искать железную дорогу, а дальше бродить по шпалам. Так мы не собьёмся с пути…

– И стопчем ноги в мясо, – продолжил Фтор.

– Ну не скажи, – возразил ему Фрикаделька, – я смотрел фильм «Дикая». Так фот, хлафная хероиня отпрафилась ф путешестфие по наиболее фысоким участкам хребта Сьерра-Нефада и Каскадных хор, – начал рассказ он.

– Зимой? Будучи в розыске? – поинтересовался Фтор.

– Снех был, – кивнул фрик. Теперь его дреды больше смахивали на сосульки.

– Короче, нет толка языками молоть! Собираем необходимые вещи и вперёд! – скомандовал Пустыня, и остальные безропотно повиновались его приказу.

Фургон отогнали с дороги подальше в чащу, облили остатками бензина и подорвали. Долго смотрели, как догорает их друг, в котором произошла куча счастливых событий. Теперь же они просто грелись его теплом. Такое вот потребительское отношения. Когда от автомобиля остался один чёрный костяк, двинулись дальше, как и договаривались.

Холод обкалывал их, судя по всему, обезболивающим, поскольку онемевшие конечности ничего не чувствовали. Изо рта вырывались клубы пара, словно они являлись кашляющими драконами. Все мечты сводились к обычному тёплому домику и горячему душу. И миски какой-нибудь похлёбки. И отдыху. К мягкой уютной кровати. Но впереди расстилались только холмы, снег и пустая серая лента дороги. Вскоре она сменилась галькой, а потом и вовсе затерялась. К счастью, усталость заглушала страх.

На ночь устроились в ветхом домишке, выстуженном до основания. Заброшенном и покинутом. Тесно прижались друг к другу и канули в лужу снов. Несчастные убийцы крепко обнимались и сопели. Воистину трогательная картина!

На следующий день их странствия продолжились. По пути отщипывали от булки мякиш и жевали. Брели молча и апатично.

Однако судьба припасла для них порцию везения, и незадачливые туристы достигли своей цели. Теперь хотя бы появились ориентиры.

В животе постоянно сосало, ноги гудели от ходьбы, темнело рано. Грохот поездов заглушал мысли. Товарищи подумывали запрыгнуть на поезд, но отказывались от этой мысли, поскольку рисковали попасться без билета и пообщаться с полицейским.

– Это бесконечно, – устало вздохнула Фанси.

Когда впереди попадались станции, девушка покупала что-то вроде пирожков. Странники делали привал и отдыхали более или менее цивилизованно. Но однажды, когда путники уже миновали Байкал, они раскололись вновь. И почти что в буквальном смысле.

Нарцисс

Фрикадельку всегда называли дохляком, дрищом или дистрофиком. Немудрено, что он не выдержал аскетичных скитаний. Ему надело дрожать как осиновому листу. В конце концов, никто его не узнает! Они уже отошли достаточно далеко. Он может спокойно обосноваться в каком-нибудь мотеле и зарабатывать гроши уборщиком в баре. Бродячая жизнь ему не предназначалась.

– Я больше не могу. Я ухожу, – сказал он.

– И вам тоже советую прекратить шляться в бегах, – сказал он.

– В тюрьме всё равно будет комфортней и безопасней, – сказал он.