Раскол Русской Церкви в середине XVII века

Русскую поговорку: «пропиться до креста», можно понимать двояко: 1) пока муж не пропьет, вслед за верхней одеждой, и исподнюю рубаху, обнажив при этом нательный крест, 2) пока он не заложит владельцу водки или кабака вслед за рубахой и свой нательный крест.

Для темы моей книги важно отметить, что сразу же после его ухода в 1658 году с патриаршей кафедры тенденция борьбы с народным пьянством была, ради повышения доходов, заменена на противоположную: «Царская грамота 1659 г. наказывала: "Питухов бы с кружечных дворов не отгонять <…> искать перед прежним прибыли <то есть денежной прибыли от продажи водки, большей, чем прежде>." Даже законной жене под страхом порки запрещалось увести домой непутевого мужа, пока он не пропьется до креста» [40, с. 141]. «В 1663 году велят для пополнения казны великого государя во всех городах и пригородах, в помещиковых и вотчинниковых селах, в слободах и деревнях с 1 сентября 1664 года “кабакам и кружечным дворам быть на откупу и на вере”» [85, с. 122]. Как видим, взгляды царя и Никона на этот сверх-важный в России вопрос были прямо противоположны, и, несмотря на это, будучи патриархом, он настоял на своем. Возможно, твердая последовательность Никона в проведении крайне невыгодного для казны отрезвления русского народа была одной (не главной) из причин его ухода с кафедры в 1658 г.

Замечательно, что сведения о казенной продаже табака имеются только за 1646–1648 гг. ([138, т.2, с. 286–287]). Вероятно, свое возросшее влияние на царя Никон – с 1649 г. новгородский митрополит, с 1652 г. патриарх – использовал в том числе и для того, чтобы прекратить это кощунственное, но тоже очень доходное, лицемерие.

В каждом деле важен пример, подаваемый начальством; тем более – любимым начальством. Самоотверженно и строго боролся против пьянства и прочих безобразий «рязанский архиепископ Мисаил <…> любимец и ставленник патриарха Никона» – мученик, убитый 10.04.1656 некрещеной мордвой во время проповеди. Он же, подражая патриарху, помогал, чем мог, беднейшему населению своей епархии во время морового поветрия 1654–1655 гг. В его епархии множество народа попадало в плен в татарских набегах; он организовал выкуп пленных и «в числе самых крупных вкладчиков в эту кассу был сам Мисаил» [264, с. 109–121].