Расколотая свобода

Я не сообщила ему даже сейчас, потому что понимала, я должна быть на сто процентов уверена.

Представив зеленоглазых детишек, я улыбнулась. Из Данте получился бы идеальный отец, даже если я сама понятия не имела, как стать хорошей мамой.

Но я ни в коем случае не собиралась принуждать его к чему бы то ни было.

– Делайла Харди?

Медсестра пропустила меня внутрь и задала необходимые вопросы. Все прошло быстро, для сотрудников больницы это был рядовой осмотр, а вот для меня – настоящее судьбоносное событие.

Она налила гель на палочку и провела ей по моему животу.

– Давайте быстро проверим сердцебиение, а потом доктор Палли ответит на все интересующие вас вопросы.

– Хорошо.

Женщина провела датчиком по моему животу.

Потом повторила движения.

На ее лице отразилось беспокойство.

– Иногда мне не удается поймать малыша. Позвольте, я позову доктора.

Сначала вошел один врач, затем другой. После они стали искать сердцебиение с помощью трансвагинального узи, а мое собственное сердце стучало все быстрее и быстрее.

– Что-то не так? – спросила я.

– Мы не уверены, – доктор Палли погладил меня по плечу.

Они сменили тактику, и я стала думать о худшем.

Моему телу потребовалось всего три месяца на то, чтобы доказать: я не могу делать правильно абсолютно все, и я не способна выполнять самую базовую биологическую функцию, для успешной реализации которой были созданы женщины.

– Мне очень жаль, мисс Харди, но вы потеряли ребенка.

– Я потеряла ребенка? – мое сердце стучало как безумное. Я слышала его стук даже в ушах.

И внутри меня больше не билось никакое другое сердце, как это было всего несколько недель назад.

– Но почему? Я не сделала ничего плохого, – прошептала я. Ела только полезную пищу. Делала лишь то, что было безопасно для ребенка. Да я едва ли двигалась, потому что боялась навредить ей или ему.

Видите, я даже использовала местоимения.

– Иногда такое случается. Вы ни в чем не виноваты. Давайте проведем несколько тестов и…

После этого все остальные их слова уже не имели значения. Она сказала, что в этом нет моей вины, как будто такой вариант вообще существовал. Я вспоминала все, что ела на той неделе, что делала, как спала. Спала ли я на животе и не навредила ли ребенку? Могло ли это стать причиной?

Мой ребенок перестал расти в десять недель, и это означало, что организм не успел самостоятельно избавиться от него. Мне пришлось пройти определенную процедуру. Использовать медицинские технологии, чтобы сделать то, что мое тело должно было уметь делать естественным образом.