Расколотая

– Видишь, я же говорила тебе, что бегать слишком холодно. Ты должна слушать свою маму.

Бип-би-и-ип! Гул клаксонов оглушает, но движение остановилось. Никто никуда не едет, и я кричу водителю автобуса: двигайся, сделай же что-нибудь! Я знаю, что должно случиться, но он меня не слышит.

Какой-то свист, вспышка, потом грохот, который сотрясает до основания и отбрасывает в сторону, но бежать невозможно. Одна сторона автобуса расколота, сплющена. Изнутри доносятся крики, окровавленные руки колотят по окнам. Пламя лижет заднюю часть автобуса.

Короткое затишье, потом снова свист, вспышка, взрыв.

Напротив автобуса на столбе болтается наполовину оторванный указатель – задетый случайным осколком? Здание позади не тронуто. Указатель гласит: «Лордеры. Лондонский офис».

Открываю глаза. Сердце колотится как бешеное. Меня бьет дрожь, одеяло во рту, чтобы заглушить крик.

Атака «Свободного Королевства» потерпела неудачу. Перед мысленным взором возникает лицо: доктор Крейг. Какое он имеет к этому отношение?

Катран готов на все, чтобы одолеть лордеров. Я тоже! В душе крепнет решимость. Но не так. Этого я не могла сделать. Что-то пошло не так, когда бомба попала в тот автобус – это была ошибка.

Неужели я была там? Все говорит – да, была. Подробности – звуки, запахи – такие ясные, такие реальные. Этот сон снился мне и раньше. В одной из версий в автобусе был мамин сын Роберт со своей подружкой. Но это произошло больше шести лет назад, мне тогда было десять! Я не могла быть там, это просто невозможно. Я и с Совами-то начала тренироваться только с четырнадцати.

И все-таки я, должно быть, делала что-то подобное в прошлом, поэтому и детали такие ясные. Такие реальные. С другой стороны, когда я была с Совами, то сделала бы что угодно, чтобы ударить по лордерам. Я была сильной.

И я снова буду сильной.

Я смогу.

Глава 34

Нико затаскивает меня в свой школьный кабинет на следующий день во время ланча. Запирает за нами дверь.

– У меня есть для тебя работа. – Он протягивает конверт. – Положи это где-нибудь, где его найдет твоя мать, так, чтобы никто другой не увидел. Но не раньше завтрашнего дня.

Я беру у него конверт.

– А ты разве не хочешь спросить, что это?

Поколебавшись, качаю головой:

– Нет. Потому что ты прав.

– Я всегда прав. А насчет чего конкретно?

– Насчет мамы. Она – инструмент лордеров. Не имеет значения, каковы ее личные симпатии. Если с ее согласия они используют ее как символ, значит, она – мишень для нас.

Глаза Нико теплеют. Он улыбается:

– Но ты тоже была права.

– В чем?

– Что рассказала мне о ее сыне Роберте. Есть шанс, что мы сможем это использовать. А если убедим ее публично встать на нашу сторону, еще лучше.

Я смотрю на конверт в руке.

– И это…

– Можно сказать, что это – приглашение.

Запечатанное приглашение, замечаю я, пряча конверт к себе в сумку, чтобы доставить завтра.

Во время уроков я прокручиваю в голове новую информацию. Итак, после того как решимость моя окрепла, после моего обязательства сделать все, что угодно, Нико нашел для меня выход? Значит, ему не все равно. Он не хочет причинять мне боль, поверил мне, когда я сказала, что мама не поддерживает лордеров. Он ищет другой путь.

В конце дня Джазз везет нас с Эми к Маку домой, как было запланировано раньше. За последние дни столько всего случилось, что я совсем забыла об обещанной встрече с Эйденом, который должен снабдить меня дополнительными сведениями о Бене.

Джазз с Эми уходят погулять, а я нахожу Эйдена в задней комнате. Он не говорит ни слова, просто смотрит на меня своими ярко-голубыми глазами, пока я не отвожу взгляд.

– Что случилось?

– Я не хотел откладывать, хотел сразу тебе рассказать. Но сейчас, когда ты здесь, это нелегко.

– Что-то с Беном? – взволнованно спрашиваю я.

– Нет, насколько мне известно. Но я попытался отыскать информацию о школе-интернате, в которую он ходит. Ее не существует.

– Что ты имеешь в виду? Мы же видели ее.

– В физическом плане она есть. Но никакой информации о ней мне найти не удалось. Ее нет ни в одной образовательной базе данных – ни графства, ни страны. Ни в каких официальных источниках о ней нет сведений. – Он делает ударение на слове «официальных».

– А как насчет неофициальных?

Он колеблется:

– Тут больше догадок и слухов, чем чего-то еще.

– Продолжай.