Расколотое "Я"

Поведение может скрывать или раскрывать переживание. Я посвятил свою книгу «Расколотое „я“» описанию некоторых вариантов расщепления между переживанием и поведением. Но и переживание, и поведение сами по себе расчленены мириадом различных способов. Дело обстоит так даже тогда, когда предприняты грандиозные усилия по наложению на трещины слоя логичности.

Я полагаю, что причина такого замешательства кроется в смысле фразы Хайдеггера: «Ужасное уже произошло».

Психотерапевты — это специалисты по человеческим отношениям. Но ужасное уже произошло. Оно произошло со всеми нами. Психиатры тоже находятся в мире, в котором внутреннее уже отколото от внешнего. Внешнее не становится внутренним, а внутреннее — внешним лишь посредством переоткрытия «внутреннего» мира. Это только начало. В качестве целого поколения людей мы настолько отчуждены от внутреннего мира, что существует убеждение, что его нет; а если он даже и есть, то он несущественен. Даже если он имеет какое-то значение, он не является неопровержимым материалом для науки, а если так, давайте сделаем его неопровержимым. Давайте измерим и сосчитаем. Определим количественно душевную боль и восторг в некоем мире, в котором, когда внутрений мир будет впервые открыт, мы, вероятно, обнаружим себя брошенными и покинутыми. Ибо без внутреннего внешнее теряет свой смысл, а без внешнего внутреннее теряет свою сущность.

Нам необходимо узнать об отношениях и общении. Но эти запутанные и запутывающие модели общения отражают беспорядок личностного мира переживания, на подавлении, отрицании, расщеплении, интроекции, проекции и т. п. — на общем осквернении и опошлении которого основана наша цивилизация.

Когда наши личностные миры переоткрыты и им позволено вновь утвердить самих себя, мы впервые обнаруживаем эту бойню. Тела полумертвы, гениталии отделены от сердца, сердце оторвано от головы, голова отделена от гениталий. Без внутреннего единства, а лишь с достаточным ощущением непрерывности, чтобы ухватить индивидуальность, — расхожее идолопоклонство. Разорванные — тело, разум и дух — внутренними противоречиями, разбросанные в разных направлениях. Человек отрезан от своего собственного разума, а равным образом отрезан от своего собственного тела — полубезумное существо в сумасшедшем мире.

Когда Ужасное уже произошло, мы едва ли можем ожидать чего-либо иного, кроме того, что Нечто, как эхо, ответит внешним разрушением на разрушение, которое уже свершилось внутри.

Мы все втянуты в это отчужденное положение вещей. Этот контекст является решающим для всей практики психотерапии.

Поэтому психотерапевтические взаимоотношения есть изыскание. Поиск — постоянно подтверждаемый и обосновываемый заново — того, что мы все потеряли, и некоторым это дается лучше других, вроде того, как некоторые люди легче выносят недостаток кислорода, и это изыскание обосновано разделенным с другими переживанием переживания, вновь обретенного посредством терапевтического взаимоотношения здесь и сейчас.

Верно, что в психиатрии существуют порядки, даже институционные структуры, охватывающие последовательность, ритм и темп терапевтической ситуации, рассматриваемой как процесс, и они могут и должны быть изучены с научной объективностью. Но действительно решающие моменты в психиатрии, как знает каждый пациент и врач, когда-либо их переживавший, непредсказуемы, уникальны, незабываемы, всегда неповторимы и зачастую неописуемы. Значит ли это, что психотерапия должна стать псевдоэзотерическим культом? Нет.

Мы должны продолжать борьбу с нашим смятением и настаивать на бытии человеком.

Экзистенция есть пламя, постоянно плавящее и изменяющее наши теории. Экзистенциональное мышление не предлагает ни безопасности, ни дома для бездомных. Обращается оно только к вам и ко мне. Оно находит свое обоснование тогда, когда, несмотря на поток наших средств и стилей, наших ошибок, заблуждений и извращений, мы найдем в сообщении другого переживание взаимоотношения, которое установлено, потеряно, разрушено и вновь обретено. Мы надеемся разделить переживание взаимоотношения, но единственным честным началом — и даже концом — может стать взаимное переживание его отсутствия.

III. МИСТИФИКАЦИЯ ПЕРЕЖИВАНИЯ

Недостаточно разрушить свое переживание и переживание другого. Нужно покрыть это опустошение ложным сознанием, служащим, по выражению Маркузе, своей собственной ложности.