Расколотое небо

– Мне кажется, что это временное затишье. Согласно указаниям сверху, коллективизация должна закончиться осенью тридцать первого года или, в крайнем случае, весной тридцать второго. Не могу знать, какие еще законы напишут, но что-то да будет. Однако это мое личное мнение, не больше.

– Умный ты человек, Данила, – заметил Павел Серафимович. – Слепой, а знаешь и понимаешь намного больше, чем некоторые зрячие. В твоих словах – истина. И как тебе это удается?

– Разве глаза могут все увидеть? – улыбнулся бандурист в свисавшие книзу длинные седые усы. – Призвание настоящего кобзаря – нести людям правду. А я столько путешествую, с разными людьми общаюсь, столько всех наслушаешься, что всего и не расскажешь! Правда, есть бандуристы, которые могут лишь за струны дергать и деньги собирать. Я не из тех. Вот за зиму нацыганю деньжат, а весной новый колодец за Подкопаевкой сделаю. Я уже и место заприметил.

– И где же? – поинтересовался Павел Серафимович.

– Как выйти на дорогу, что ведет в Россию, начинается лес. Где-то посредине леса есть хорошее место. Вокруг лес сгущается, страннику становится страшно, потому что нигде ни души, да еще слева каменная скала будто из-под земли выросла. Так вот, чтобы человеку было не страшно и не одиноко в лесной чаще, чтобы не пугала скала, появится возле нее колодец. Попьет одинокий путник чистой водички, посидит под развесистым деревом и успокоится.

– Погоди-погоди! Я знаю это место! Там над дорогой растет огромный дуб. Я запомнил его, потому что дубы здесь редкость.

– Правду говоришь, человек! Как раз под дубом и поставлю колодец и скамейку для отдыха.

– А появится ли там вода?

– Появится! Я уже проверял, – довольно сказал Данила. – Нелегко будет мужикам копать, потому что и скала рядом, и корни дерева станут мешать, но если уже я что-то наметил, то доведу дело до конца.

– Хорошее дело, – согласился хозяин и спросил, понизив голос: – А что еще слыхать? Охотно ли люди в других селах записываются в колхозы?

– Где там! – махнул рукой Данила. – Всюду не хотят, поэтому жмут на людей, вынуждая писать заявления. Скажу тебе, добрый человек, – тихо начал бандурист, – в некоторых селах даже прошли вооруженные выступления!

– Да неужели?!

– Истинная правда! – перекрестился старик. – Люди достали из тайников оружие и заняли оборону, никого не пускали в свои села. Слышал, что пели «Еще не умерла Украина» и кричали «Долой советскую власть!»

– Не может быть! – удивился Павел Серафимович и рассказал Даниле о попытке убийства Лупикова и поджоге его жилища. – Я так и не успел узнать, то ли это мой брат сделал, то ли кто другой. Теперь уже, наверное, никогда не узнаю, – вздохнул он.

– Да неизвестно, – сказал Данила. – Не хотел тебя огорчать, но скажу: болтают, что на севере повезет тем, кого поселят в бараки. А то вывозят в арктическую пустыню, без денег, без теплых вещей, без посуды, и бросают на произвол судьбы. Кто выживет – тому посчастливилось. Но и беглецов много! Туда же везут людей, которые не захотели слепо подчиниться судьбе, вот и убегают и начинают новую жизнь. Надейся, что твоему брату повезет убежать. Конечно, он не сможет сюда вернуться, даже весточку тебе подать, потому что могут найти его, но где-то в другом месте пустит корни и будет жить.

– Может, Федор уже убежал? – с надеждой произнес Павел Серафимович. – Может, потому до сих пор и не отозвался?

– А давно его депортировали?

– Прошло уже почти два месяца.

– Моли Бога за него и надейся на лучшее, – посоветовал Данила.

– Да все не идут у меня из головы вооруженные выступления людей. Интересно, допекли ли крестьян так, что проявили неповиновение, или кто-то их организовал?

– Думаю, без организаторов не обошлось, потому что выступления были под лозунгами СОУ[12]. Слышал о них? – тихим голосом спросил бандурист.

– Немного слыхал, – ответил ему в тон Павел Серафимович. – Это Союз освободителей Украины?

– Ну да.

– И чем закончились выступления?

– Арестовали энкавэдэшники многих членов Союза, в марте по делу СОУ в Харькове начались судебные процессы. Вот так! А правда ли это – не знаю. Говорю тебе то, что от людей услышал. За что купил, за то и продаю! – хитро улыбнулся Данила.

– Скажи мне, Данила, во всех ли колхозах такой беспорядок, как у нас? Если бы не женщины, то за зиму вымерзла и передохла бы вся колхозная скотина. Они организовали и кормление животных, и соломы из дому нанесли, и дрова таскали.