Расколовшаяся Луна

— Как мне это вынести, когда я увижу его снова, и из-за этого всё вернётся, да. Все те картины, запахи и звуки. И мне действительно так жаль его. Мне так жаль! Они проводили с ним эксперименты, мучили и пытали… и это всё только потому, что он другой!

— Как мы, — сказала Джианна серьёзно. — Мы тоже другие.

— Да, — ответила я просто. Джианна коротко фыркнула.

— Я часто задумывалась о том, что со мной случилось бы в то время. Я думаю, меня бы они тоже поймали. Я бы не смогла держать свой рот на замке. Но даже если бы и смогла — они бы нашли какую-нибудь другую причину. А тебя… — Нежная улыбка осветила её лицо. — Тебя они ещё задолго до этого с воодушевлением сожгли бы как ведьму. Ты можешь смотреть на кого-то совершенно безумно, знаешь?

Я молчала. Что я могла на это ещё сказать? Это было моим клеймо, с того времени, как я приехала в Гамбург. Но изо рта Джианны «совершенно безумно» прозвучало даже немного с восхищением.

— Ты с кем-нибудь говорила об этом? — Джианна вышла из оцепенения, взяла кухонное полотенце с крючка и начала вытирать кофе.

— Нет, ни с кем. — Потому что я этого не могла. Только с ним.

— Неудивительно, что в Кунстхалле ты чуть не потеряла сознание. — Джианна щёлкнула языком. — Может, Фридриха и считают романтиком, но эта картина зловещая. Ты читала Кафку?

— Нет, — призналась я, вздыхая. Джианна была, очевидно, нашей новой ходячей энциклопедией по искусству.

— Ха! Вы охотитесь за Марами и не знаете Кафки? По сути, он литературный эксперт по снам! В одном из своих произведений он пишет о замёрзшем море в наших сердцах. The frozen sea within. — Произношение «th» Джианны было катастрофическим. Se frosen sie wisin.

— Почему ты говоришь это на английском? Кафка ведь немецкий автор.

Джианна замерла и грустно улыбнулась.

— Один из моих бывших и я пишем друг другу на английском. Нет, писали друг другу, — исправила она себя. — Он из Боснии. Беженец. В конце наших отношений он растратил все мои деньги на кокс. Обманул и одурачил меня. Это было уже давно. И всё-таки — он мне нравится. Конечно, платонически. У него такое замёрзшее море в сердце. Я точно это знаю. И у тебя тоже. Пока ещё.

— Джианна… — Мне нужно было прокашляться, чтобы можно было говорить дальше. — Как зовут этого бывшего парня?

— Марко, — пробормотала она задумчиво. — Но он пропал, как твой отец. Я даже думаю, что он мёртв.

«Нет, не мёртв!», кричало всё во мне. Он даже совсем не далеко! Но сейчас было не время для ещё одного откровения. Тем не менее, я должна была знать кое-что ещё, потому что Марко показался мне сломленным, но не жестоким.

— Марко — это был тот преследователь или тот тип с… хм…?

— Со сморчком. Нет. Не один из них. Марко был до этого. Можно сказать, из огня да в полымя. Но я не причисляю его больше к моим паршивым бывшим парням. Жизнь и так достаточно наказала его. Значит, есть только две паршивые связи в официальном любовном регистре Виспучи. Две дерьмовые истории — третья должна получиться!

— И получится, — ответила я тихо, но решительно.

— Я восхищаюсь твоим оптимизмом. Послушай, Элиза, я же ведь на несколько лет старше тебя и… Колин… Он твой первый парень?

— Первый, которого я люблю. — Она решительно провела по столу.

— Это то, что имеет значение. Значит, твой первый парень. Но тебе уже воткнули?

— Джианна, честно, ты употребляешь такие выражения… — Я улыбнулась, почему-то это грубый язык не подходил к её хрупкому телосложению.

— Извини. Ладно. Больше не девственница. Тогда, по крайней мере, не будет больно. Ты хотела помочь Колину, не так ли? Тебе нужно знать одну вещь: мы, женщины, всегда этого хотим. Мы хотим спасти мужчин. Я хотела спасти Марко, хотела спасти Рольфа… психопата, — добавила она, объясняя. — Я хотела спасти Кристофа от его комплексов. Но его штука была действительно крошечной. — Она, извиняясь, подняла руки. — Говорят, те, что с маленькими, перекладывают больше усилий… — Её выражение лица показывало, что на Кристофа это не распространялось.

Ладно. Маленький сморчок с комплексами, принимающий наркотики беженец, психопат, отметила я в уме. Пауль получит вместе с Джианной прекрасную закладную. А для меня было слишком много интимной информации из её личной жизни.

— Э-э, вообще-то настолько подробно я не хотела знать…, - заговорила я робко, но Джианна была в своей стихии.

— Мужчины хотят нас всё время убедить в том, что они спасают нас, — продолжила она с энтузиазмом. — Что мы не сможем без них обойтись. Но это не правда. Всё совсем наоборот. Мы хотим всё исправить, спасти их. И что мы от этого имеем? Ничего, кроме неприятностей. С этим должно быть навсегда покончено! Ты не можешь спасти мужчину!

— А что мы тогда намереваемся сделать с Паулем, могу я узнать?

Джианна удивлённо ахнула.

— О, — сказала она слабо. — Один ноль в твою пользу, Элиза. Я предвижу, что впереди нас ожидают тёмные времена.

— Мы уже в самой их середине. И мне нужно отправляться. Не могла бы ты подбросить меня до порта, пожалуйста? — Джианна долго и пытливо смотрела на меня. В конце концов, она кивнула.