Раскрепощение

— Но… столько всего все еще остается. Похоже, что мой мозг хочет знать, из-за чего весь сыр-бор, злится даже на то, что упустил так много. Но мое подсознание все еще несет на себе весь груз и чувство вины, и я ловлю себя на том, что иногда делаю предположения, даже не осознавая их. Например, секс должен быть актом любви. Или он должен быть с верным партнером. Или что хотеть чего-то помимо этого — грязно. Неправильно. Или… я немного принижаю себя, даже рассматривая что-то вроде этого места.

Полагаю, что одна из приятных вещей в разговоре с кем-то, кто руководит секс-клубом, заключается в том, что они, по-видимому, уже слышали что-то подобное. Точно так же, как Женевьева, по-видимому, не осуждает и тех людей, которые хотят спать со всем, что движется, и мой собственный субъективный, ханжеский багаж. Она просто кивает и морщит нос, как будто понимает и знает, что это тяжело.

— Я не психотерапевт, — произносит она, — но я могу себе представить, что когда каждый взрослый в твоей жизни на протяжении всего детства и юности давал тебе такое четкое послание, невероятно трудно сбросить эти оковы. Но я также вижу, что ты умная, вдумчивая молодая женщина.

Она делает глоток кофе, прежде чем продолжить.

— Белль, единственный человек, чья точка зрения здесь имеет значение, — это ты. Не родители, не бывшие учителя, не Церковь. Никто, кого ты могла бы здесь встретить. У тебя есть свой собственный моральный компас, и тебе позволено учитывать все мнения окружающих и относиться к ним только как к мнению. В итоге ты сама решаешь, что делать со своим телом.

Я смеюсь.

— Почти уверена, что эта последняя фраза является антитезой всему, чему учит католическая церковь.

— Что ж, это меня злит, — тихо говорит она, прежде чем заметно взять себя в руки. — Но давай смотреть вперед, а не назад. Что привело тебя сюда? Что ты надеешься получить от программы «Раскрепощение»? Используй любой язык, который считаешь нужным. Если проще говорить в более широком смысле, попробуй.

Я ерзаю на диване. Потому что некоторые проблемы, некоторые мои надежды и мечты — это концепции, которые мне трудно сформулировать даже в голове, не говоря уже вслух грубыми, сексуальными словами.

По крайней мере, когда я нахожусь в своем рациональном состоянии.

Когда я лежу под одеялом, зажав пальцы между ног, язык, на котором шепчут мне безликие незнакомцы, столь же грубый, столь же наглядный, сколь и пугающий.

И мне это нравится.

Но я не собираюсь признаваться в этом Женевьеве здесь, посреди дня, за цивилизованным латте с овсяным молоком.

Придётся говорится в общих чертах.

— Мне надоело что я не понимаю из-за чего такая шумиха вокруг этого, — говорю ей. — Я загадала желание на новый год потерять девственность, но так и не нашла никого, кто достаточно бы привлекал меня и кому доверилась бы. — за исключением твоего коллеги, бога секса, о котором не могу перестать фантазировать, но он слишком пугает меня, и я знаю, что он никогда бы не обратил внимание на такую женщину, как я. — Кроме того, я не хочу, чтобы это было действительно дерьмово.

Женевьева смеется.

— Да. Это обоснованный страх.

— Именно. Я знаю, что это будет больно, но не хочу, чтобы было неловко и ужасно. Я хочу быть… в моменте, понимаешь? Есть вещи, которые… возбуждают меня, и я хочу найти кого-нибудь, кто сможет меня завести. — я вздыхаю в отчаянии как от своей ситуации, так и от своей неспособности сформулировать, что мне нужно в этом контексте.

Я пренебрежительно машу рукой.

— Просто хочу, чтобы кто-то свёл меня с ума и заставил почувствовать себя желанной, а не совершенно бесполезной. Теперь, когда я ждала так долго, думаю, что обязана сделать это ради себя.

Она улыбается и кивает мне, как будто от всего сердца одобряет мой ответ.

— Точно. Именно так. Да, ты можешь найти кого-то в баре, встречаться с ним и позволить ему забрать твою девственность, это может быть приятно, может быть забавно, или мучительно. Здесь, в программе «Раскрепощение», все для тебя. Ты управляешь. Тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы произвести на кого-то впечатление. Речь идет только о том, чего ты хочешь и в чем нуждаешься. Звучит заманчиво?

Я прикусываю губу.

— Да.

Ее улыбка становится шире.

— Отлично. Секунду назад ты упомянула, что уже знаешь о некоторых вещах, которые тебя возбуждают. Тебе не обязательно делиться этим прямо сейчас, если ты не хочешь.

Я энергично качаю головой. Ни за что.

— Поняла. Но я хочу, чтобы ты подумала на этот счет, потому что это те самые фантазии, которые мы можем воплотить для тебя в реальность.

Должно быть, мое лицо выдает мои опасения, потому что она колеблется и облизывает губы.

— Послушай, Белль. Ты женщина. Маловероятно, что ты войдешь в комнату, разденешься перед совершенно незнакомым человеком, с которым нет никакой связи, и будешь испытывать спонтанные оргазмы налево, направо и в центре. Я права?

Я облегченно смеюсь.

— Да. Точно.