Распахни свое сердце (СИ)

— Этот придурок сказал, что у меня руки растут из задницы! — девочка дотянулась скалкой до

спины старшеклассника, хорошенько приложив его.

— Что за выражения! — Антонова цокнула языком. — Оставь в покое Олега!

— Сдаюсь! — Смирнов-младший опёрся руками о стол, смеясь. — Мир?

— Конечно! — ткнув парня в бок и ударив в плечо, Алеся успокоилась, довольно хмыкнув.

— Мне кто-нибудь помогать собирается? — подал голос Егор, поправляя сползшие на нос очки.

— Я помогу, — Роман с деловитым видом устроился за столом и, понаблюдав за сыном, принялся

лепить пельмени.

Алеся с Олегом присоединились, продолжая пинать друг друга и подначивать, а Татьяна, поставив

кастрюлю с водой на плиту, с улыбкой смотрела на дружную компанию. После разговора с

финансовым директором ей стало как-то легче, но это не значило, что она изменила своё осторожное

отношение к нему. Этот мужчина был слишком заносчив и высокомерен, и она понимала, что их

перемирие временное и весьма сомнительное.

Смирнов, в свою очередь, смягчился к брюнетке, удивлённый её простотой, но не рисковал

кардинально менять своё мнение о ней, как о женщине.

***

— Ещё никого не приметил? — Леонид подошёл к Щербатому, сидящему возле барной стойки, и

положил руку на плечо.

— Привет, Костенко, — Толик кивнул. — Как видишь, нет.

— Изживай свои комплексы, — хозяин клуба покачал головой. Его всегда поражало, как мог этот

сильный мужчина порой теряться из-за отталкивающей внешности. Да, пачками на него воздыхатели

и воздыхательницы не вешались, а многие даже шарахались, но и монахом его можно было назвать с

огромной натяжкой. Молодёжь не спешила знакомиться с ним, если только не принимала за богатого

папика, но представители зрелого поколения, познакомившись с Финогеновым, были не против

продолжить более тесное общение. Обычно сам Лёня и знакомил любовника с кем-нибудь, тщательно отбирая кандидатуру. Сам Щербатый редко шёл на контакт первым, разве что с

несколькими своими пассиями он был решителен, но то дела минувшей молодости, когда его щёку

ещё не украшал уродливый кривой шрам.

— Какие комплексы? — Толик хмыкнул.

— Перестань. Кто тебя познакомил с твоей последней? Коллега по работе? А с предыдущими? Толь, не жди, когда тебе бабу или мужика на блюдечке принесут! Ты ведь раньше брал, что хотел, а не что

дают, — Костенко сел рядом. Почему люди такие глупые? Они хотят видеть красивую картинку, но

не желают заглядывать глубже, довольствуясь поверхностными мазками художника. Большинство из

тех, кто узнавал Щербатого, были в восторге и сами тянулись к его животному нутру.

На самом деле, он не комплексовал, считая, что мужик не обязан быть отутюженным до блеска, но

Леонид часто давил на него, подталкивая к более решительным действиям.

Финогенов выбирал что-то стоящее из предложенного и пользовался этим, пока обе стороны всё

устраивало. Он просто не навязывал себя, успокоив с годами свой пыл. Молодость прошла, оставив

где-то там безрассудства и горячность. Только Лёня не желал принимать подобное, живя одним

днём, из которого нужно выжимать по максимуму. У них были разные представления о некоторых

аспектах жизни, но тем не менее вместе им было легко и комфортно.

— Щербатый, посмотри на того мальчика. Сладкий ведь? — Костенко поёрзал на стуле.

— Меня тошнит от приторного, ты же знаешь.

— Не будь занудой! Эти закрытые вечеринки я организовываю для того, чтобы одинокие люди

нашли немного тепла.

— Угу. Кому ты заливаешь? Тебе просто нравится смотреть, как мужики тискают друг друга.

— Не без этого, — признался Леонид, улыбаясь. — Эх, а я пытался возвыситься в твоих глазах.

— Я с тобой не вчера познакомился.

— И то верно! — поднявшись, Костенко потянул любовника на себя. — Если ты никого выбирать

не хочешь, составишь мне компанию?

— Когда я отказывал?

— Пятнадцать лет назад, жестокий!

— С тех пор твоя задница обросла мясом и стала аппетитнее, — Толик без стеснения сжал ягодицы

Лёни. Сегодня можно было позволить себе больше, чем в обычные дни, когда в клубе собирался

разношёрстый контингент. Вечеринка для своих стирала запретные грани.

— Так, идём быстро в мой кабинет, если не хочешь, чтобы я набросился на тебя прямо здесь!

— И после этого ты меня животным называешь? — Щербатый усмехнулся, но брошенный через

плечо голодный и раздражённый взгляд Костенко заставил его поторопиться.

Леонид буквально затолкал Финогенова в кабинет и запер дверь, стаскивая с себя на ходу серую

рубашку.

Толик наслаждался загорелым телом любовника, поджарым, с тёмными сосками и полоской

курчавых волосков, уходящих под пояс джинсов. Устроившись в глубоком раскидистом кожаном

кресле, он наблюдал, как Лёня, цепляя пяткой о пятку, скидывает с себя блестящие чёрные туфли и

стаскивает джинсы, матерясь сквозь зубы. Носки были отброшены к большому шкафу, а вслед за

ними улетели чёрные плавки. Костенко не стеснялся себя, ему было что показать и чем похвастаться.

Он не тянул время, не красовался, не потягивался соблазнительно и не качал бедрами — с Щербатым

не было необходимости корчить из себя кого-то.