Распахни свое сердце (СИ)

— Возможно, — усмехнулся Роман, стараясь скрыть собственное волнение за напускной

весёлостью.

Придерживая напряжённый ствол рукой, он толкнулся, плавно входя в неё с тяжёлым громким

вздохом, сорвавшимся с губ.

Несколько движений, чтобы привыкнуть друг к другу, и они слились полностью, катаясь по

постели, как сорвавшиеся подростки, узнавшие, что такое секс, с той лишь разницей, что в данную

минуту ни у одного из них не повернулся бы язык назвать происходящее просто сексом.

Заниматься любовью можно страстно, с горячим желанием и остервенением, когда долго ждёшь

этого и, наконец, получаешь.

Татьяна не успевала осознать, как она оказывалась сверху, снизу, сбоку, как её ноги крепко сжимали

чужие бёдра, а потом располагались на широких, влажных от пота плечах. Это было сумасшествие.

Джинсы и трусы Смирнова сползли до щиколоток и неудобно болтались, но такая мелочь не

способна была помешать тому порыву страсти, с которым они бросались друг на друга.

Нельзя сказать, что разум покинул их, потому что стоны всё ещё отчаянно сдерживались, хоть и

рвались наружу.

Роман задыхался, вколачивая распростёртое под ним тело в кровать, быстро и размашисто двигая

бёдрами. Вдвойне приятно было то, что брюнетка не лежала под ним бревном, а с удовольствием

двигалась навстречу, беззастенчиво отдаваясь. Она дарила ему больше, чем своё тело — она

раскрывала перед ним душу, дверь в которую заколотила когда-то давно.

Сейчас все их чувства и эмоции были обнажены, распахнуты настежь и раскалены.

— Рома! — сорвалось с припухших влажных губ Антоновой, и она содрогнулась, попав под

накрывшую её волну оргазма. Сколько же лет она не ощущала подобного? Слишком давно…

Когда женщина, которую ты хочешь назвать своей, кричит твоё имя — это признак твоей победы

над ней.

Смирнов ещё несколько раз толкнулся в подрагивающее тело и вышел из него, с глухим стоном

кончая на светлое покрывало. Ему хватило опыта и ума, чтобы не наделать глупостей в порыве

страсти.

Тяжело дыша, он опустился на кровать рядом с Татьяной и уткнулся носом в её растрёпанные

волосы. Ему бы не хватило никаких слов, чтобы высказать всё, что он чувствовал в данный момент.

Она перевернулась, наваливаясь на него сверху и пристально глядя в тёмно-зелёные глаза. В этом

взгляде было всё то, что не сказано.

Приблизившись к его лицу, брюнетка коснулась приоткрытых губ своими, будто благодаря за

подаренное наслаждение. Её покинули смятение и нерешительность. Бороться с собой в

определённый момент становится бессмысленно.

— Ты сдалась, — тихо проговорил Роман, перебирая пальцами спутавшиеся пряди чёрных волос.

— Ты оказался слишком сильным противником.

— Жалеешь?

— Ни капли.

— Я хочу, чтобы ты была со мной.

— А разве я с кем-то ещё? — Антонова улыбнулась.

— Теперь точно нет, — он собственнически обнял её и поцеловал в плечо.

— Надеюсь, что и ты только со мной…

— Не вздумай верить всему, о чём болтают! — шатен рыкнул. — Женя близка мне, но по-дружески.

Да я женщиной её не считаю!

— А почему ты думаешь, что я о ней? — васильковые глаза лукаво сверкнули.

— Будто я не знаю, что о нас говорят!

— Я шучу, Ром, — Татьяна засмеялась. — Я верю тебе.

— Это дорогого стоит. Я понимаю, что тебе трудно сейчас, — Смирнов крепче обнял её. — У нас

всё получится.

— А как к этому отнесутся дети?

— Старший закатит пирушку, — проворчал мужчина.

— С чего ты взял?

— Этот мелкий поганец уже давно пытается подтолкнуть нас друг к другу. И, знаешь, ревность

вызвать он сумел.

— Ты ревнуешь меня к Олегу?!

— Ревновал, было дело.

— Жуть.

— Согласен.

— Я не уверена, что Алеся сможет принять наши отношения. Понимаешь, она вряд ли смирится с

тем, что кто-то занял место Кирилла.

— Тань, я не претендую на его место. Я это я.

— Да, вы разные… — Антонова задумчиво улыбнулась. — Ты нравишься ей. Возможно, это

смягчит её.

— Я не хочу заставлять тебя выбирать. Это нечестный выбор. Но я не отступлюсь, запомни.

— Я знаю.

— Скажем им в новогоднюю ночь?

— Лишь бы в нас не полетели праздничные салаты.

— Я прикрою тебя.

— Рома, — Татьяна глубоко вздохнула, — я счастлива.

— Чёрт, — он понимал, как тяжело ей было признаться. Наверное, она впервые после смерти мужа

произнесла эти слова. — Тань, только не закрывайся от меня.

— Распахни своё сердце?

— Ты помнишь?

— Помню.

— Жаль, что ты не сможешь забыть и неприятные моменты, связанные со мной.

— Они часть нашей истории.

— Знаешь, — Роман сощурился, — мне кажется, что ты решила меня заболтать, а я настроен на

более приятное времяпрепровождение.

— И какие будут предложения?

— О, их будет много, — он резко перекатился, подминая под себя женщину.

— Заранее даю согласие.

— Я не сомневался.

Порой слова могут выразить гораздо меньше, чем жесты, движения, прикосновения и взгляды.

Часто мы говорим одно, но ощущаем совсем другое.

Единственным взглядом иногда можно сказать столько, сколько не скажешь за всю свою жизнь

разнообразием слов. Мимолётное прикосновение способно раскрыть глубины души и самые

потаённые тайны.

Язык жестов — язык наших чувств.

Слова всегда остаются лишь словами, даже если мы помним их, но память ощущений иная.

Нельзя забыть то, что помнишь кожей.