Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 2

– Да я не собираюсь в геев кидать никаких камней! – орет Шломо. – У меня тоже полно знакомых геев! Никто в них вообще уже давным-давно никаких камней не кидает – быть геем же ведь не запрещено законом! Я первый пойду на баррикады, если кто-нибудь посмеет преследовать их по половому признаку! Но руки прочь от детей! Детей пусть не смеют трогать своим развратом и извращением! А разрешение геям усыновлять детей, чтобы они потом получили возможность этих детей развращать – или харассментом, или самим своим гейским образом жизни, который в девяноста девяти процентах случаев – безудержный разврат, – это уже преступление против человеческой морали, преступление против прав детей на чистоту, нравственность и целомудрие! – кричит Шломо.

Я говорю:

– А вот когда лет через десять тебя за такие слова на улице побьют как представителя гетеросексуального меньшинства и заставят уйти в подполье, как диссидента-натурала, ты еще вспомнишь сегодняшнюю Европу как кладезь морали!

– Нет, я просто изумляюсь! – кричит Шломо. – Почему никто еще из нормальных людей не додумался подать иск в Страсбургский суд по правам человека, оспаривая все эти гейские законы об усыновлении, и всю вообще эту наглую всемирную агрессивную гей-пропаганду, против которой уже никто не смеет возражать?! Почему никто не решится подать в Страсбургский суд по правам человека иск, отстаивая главное, фундаментальное право человека и ребенка: право на целомудрие и чистоту?! Чистоту и целомудрие, которые невозможны при геях-родителях! И при агрессивной гей-рекламе везде, при агрессивной гей-пропаганде! Я вообще убежден, что решать надо не вопрос о браках этих несчастных жертв насилия и харассмента в детском возрасте, каковыми являются большинство геев – а вопрос о немедленной полной физической кастрации насильников-педофилов – которые в подавляющем большинстве геи! Я знаю этот вопрос лучше, чем ты – я же здесь учился в университете! Я знаю от своих сокурсников обо всех этих ужасах английских закрытых школ для мальчиков! Это же инкубаторы для насильников-педофилов, которые с гарантией уродовали психику мальчиков и насильно превращали их из абсолютно нормальных юношей в мнимых гомосексуалистов! Это же трагедия, о чудовищных массовых масштабах которой до сих пор никто не решается по-серьезному-то говорить! Вот об этом надо говорить – а не плодить ту же самую проблему, разрешая несчастным инвалидам, каковыми являются жертвы таких вот катастроф, еще и усыновлять детей! Ты вспомни, вспомни публичное интервью этого несчастного Иена МакФадйена, этой жертвы педофилов-насильников из элитной школы для мальчиков в Бакингемшире, который первым решился на весь мир рассказать правду, уже будучи взрослым! Он же прямо говорит, что после изнасилования учителем-педофилом, он долгое время ошибочно считал, что он сам гей, у него произошел психический надлом, он вообще не понимал, что с ним происходит, начал принимать наркотики, искать контактов с другими мужчинами, находился в полусуицидальном состоянии – и только чудом выжил и вылечился и оказался никаким не геем, и живет в счастливом браке с прекрасной женой и пытается помочь теперь вот таким же, как он, жертвам. А таких историй, которые пытаются скрыть от огласки, было не десятки, а тысячи! И полиция, и правительства всех стран прячут такие случаи! А вспомни, как быстро замяли дело с этим вашим музыкантом-педофилом, который давно должен бы был уже сидеть в тюрьме! Поспорить готов, что девяносто девять процентов людей, считающих себя геями и лесбиянками, не имеют никакого врожденного генетического сбоя – это просто несчастные жертвы вот таких же вот изнасилований или преступных соблазнений в несовершеннолетнем возрасте со стороны взрослых! Нужно не гей-браки узаконивать, а немедленно принять общеевропейский закон о физической кастрации педофилов! Уверяю тебя: все проблемы решатся на раз! Даже не нужна смертная казнь – хотя я бы лично педофилов убивал сразу! А именно физическая кастрация, обрубить всё под корень – раз эти люди ничем больше в жизни не дорожат, кроме этого предмета!

Я говорю:

– Хорошо, Шломо, договорились. Вот этот автобус, – говорю, – тебе подходит? Никакой рекламы на борту!

На втором этаже автобуса, на переднем сидении, сидят две очень полные, очень прямоволосые, с очень ровными проборами с левого боку, очень похожие друг на друга девицы-англичанки, одинаково закинув ноги в одинаковых валенках Ugg на лобовое стекло и, попивая дешевый алкоголь из жестяных баночек, слушают, разделив по одному наушнику на каждую, музыку из одного плэйера, периодически подпевая, с одинаковыми винни-пуховыми модными диджейскими нотками на донце голоска.

– Веди себя как следует! – на сплющенном английском говорит маленькая кряжистая пожилая черненькая филиппинская бонна своему восьмилетнему английскому воспитаннику, сидящему на противоположной от девиц стороне. – Если ты будешь вести себя так же ужасно, как сегодня, то в следующую субботу я не возьму тебя есть мороженое в Харродз!