Читаем Распятые любовью полностью

– Милок, отправила правнука учиться в Москву, волнуюсь, ночами не сплю, переживаю, что там у вас?

– Да всё у нас там нормально, – отвечаю, как можно ласковее. – Не переживайте.

А она мне в ответ:

– Ага, дед сказал, что сначала пацаны живут год-два с мужиками, а потом только разрешают им учиться.

Все рассмеялись.

– Дед шутник, однако, – воскликнула Лариса. – Старый извращенец.

– Ну, вот скажите, откуда такие мысли у этого деда? – спросил Копытин. – Он ведь неспроста это придумал. Ну, ладно, достаточно, завершаю. В общем, друзья, тема гомосексуализма, однополых браков и всё, что с этим связано, очень многогранна и неоднозначна. Вопросов накопилась масса, и всё равно их придётся решать. Но, увы, как всегда, наша Россия-матушка притормаживает. Запрещаем, запрещаем, запрещаем, а потом просыпаемся и видим, что запрещали-то зря. А поезд снова ушёл далековато. Наша песня хороша, начинай сначала. Кстати, хотите, приведу два неимоверных примера. Один – лицемерия власти, другой – общества. Вот, например, скажите, кому в нашей стране помешали иеговисты, или как их называют Свидетели Иеговы?

– Ну, ты сравнил, – ухмыльнулась Лариса. – Слышала по телевизору, что их обвинили в экстремизме.

– Вот-вот, – вздохнул Копытин, – только какие из них к чёрту экстремисты? Ты видела их? Смешно! Смешно и одновременно больно. Знаешь, почему?

– Да я вообще не люблю глупых запретов! – ответил я.

– Дело даже не в этом, – сказал Копытин. – Апологеты нашей власти, люто не любят, когда нашего президента сравнивают с Гитлером. По поводу сексменьшинств я уже сказал, однозначно считаю закон о запрете пропаганды сексуализма дискриминационным. Но знаешь, кто ещё раньше, в двадцатом веке, додумался запретить иеговистов?

– Нет. Кто?

– Гитлер! Представляешь? Помешали они ему. И вот теперь на арену выходят наши тупые судьи, далёкие от истории и аналитики. Хотя бы задумались. Эти бедолаги, свидетели Иеговы, просто не хотели воевать и брать в руки оружие, даже фильм голливудский есть на эту тему. Не помню названия. Так вот, – продолжил Копытин, – нашим судьям, видимо, и невдомёк, что иеговисты появились в России ещё сто сорок лет назад. И кровавые цари-эксплуататоры, исповедуя православие, не запрещали их, это первое. Второе, судьи наши, вероятно, не знают, что Свидетелей Иеговы насчитывается в мире более восьми миллионов человек, и они осуществляют свою деятельность в более чем двухстах государствах и на различных территориях. В России иеговистов насчитывается около двух сот тысяч человек. И вот так вдруг какой-то безграмотный судья объявляет двести тысяч человек экстремистами. И это несмотря на то, что многие авторитетные религиоведы организацию «Свидетели Иеговы» не признают не то что экстремистской, а даже сектой. Вся вина этих бедных людей заключается в том, что они не признают многие постулаты русской православной церкви.

И я вот думаю, а не с подачи ли РПЦ прихлопнули этих ребят, во всяком случае, святые отцы не заступились за них – они хоть и конкуренты, но всё-таки почитали не Васю Пупкина, а Христа, хотя и не признают его Богом. Так у нас и Лев Толстой его богом не признавал. Ну, отлучили его от церкви и дело с концом, никто же его в экстремисты-то не записывал.

Но меня, друзья, в этой истории печалит другое – церковь наша быстро забыла, как её третировала советская власть. А ещё я помню, как нам в шестидесятые годы в школе внушали всякие несуразности о баптистах. Очень всё похоже, история повторяется.

Я считаю, что судьи, которые принимали решение о запрете организации иеговистов и отклоняли их апелляцию, по крайней мере, должны знать, что Свидетели Иеговы в своё время отказались признать Гитлера фюрером и даже отвергли нацистское приветствие. В то время, заметь, как советские дипломаты лобызались с коллегами-немцами, иеговисты категорически отказались служить в нацистской армии и участвовать в производстве вооружений. В нацистских концлагерях побывало более одиннадцати тысяч свидетелей Иеговы. Странные экстремисты, не правда ли? Экстремисты, не желающие воевать, убивать и даже прикасаться к оружию. Разве это не маразм? И куда мы катимся?

То детей запрещаем американцам усыновлять, то надуманную пропаганду гомосексуализма запрещаем, то иеговистов прикрываем… Надоело, чёрт возьми, – Копытин ударил кулаком себя по ладони. Но теперь самое главное.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зулейха открывает глаза
Зулейха открывает глаза

Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее