«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России

Именно по этой причине, исходя из аргументации Красина, дабы устранить монополизм Стокгольма в качестве форточки для доступа России к воздуху мирового финансового рынка, необходимо как можно быстрее достичь результатов на переговорах в Лондоне. И Красин рассчитал правильно. Играя на алчности Ллойд-Джорджа, он всячески подогревал его интерес к России распространением слухов о том, что ресурсы золота, выделенные правительством большевиков на закупки в Англии, весьма ограничены и чем дольше англичане будут тянуть с подписанием торгового соглашения, тем меньше драгоценного металла останется на их долю, поскольку советские представители форсируют импорт многих товаров из Швеции. Однако Красин не подозревал, что через Стокгольм в неведомом ему направлении уходит немалая часть русского золота. Объемы и назначение этих потоков держались от него в секрете полпредом РСФСР в Швеции Керженцевым[1350], который действовал только по указанию Ленина. И все эти процессы развивались параллельно с переговорами в Лондоне. Даже особоуполномоченный Политбюро ЦК РКП(б) по золотовалютным операциям за границей Литвинов не имел полного доступа к этой информации.

Безусловно, Ллойд-Джордж, в свою очередь, благодаря данным британских спецслужб и мощной агентурной сети в Стокгольме был хорошо осведомлен о проделках Керженцева. А при наличии у себя в кармане такого осведомленного консультанта, как Барк, отлично понимал, что с России пока все еще есть что взять. И хотя далеко не все золото утекло за границу, мешкать в этом вопросе не стоит. Здесь опыту и знаниям Барка действительно цены нет.

Причем желание Красина добиться реального развития торговли с Англией вызывало раздражение в НКИД, где главной задачей переговоров видели не налаживание экономических связей, а попытку подтолкнуть Лондон к официальному признанию России, ставя политические цели на первое место в противовес внешнеторговым. Надо сказать, и Каменев, и Красин морально были готовы, что им придется покинуть Лондон. Обстановка вокруг советской делегации становилась все горячее.

Ллойд-Джордж четко понимал, что в переговорах наступил решающий этап. Он не желал больше тратить время на бесконечное пикирование с Каменевым. Теперь благодаря Шеридан у него на руках все основания, чтобы обвинить Льва Борисовича в нарушении слова джентльмена, пообещавшего не участвовать в политической деятельности в стране. Он потирал руки, проигрывая про себя, как силой своего красноречия парализует волю Каменева к сопротивлению, а затем растопчет самовлюбленного «революционера».

И день этот настал. 10 сентября 1920 г. Л. Б. Каменев и Л. Б. Красин встретились с Ллойд-Джорджем: 16.30 пополудни, резиденция премьер-министра, Лондон, Даунинг-стрит, 10.

Ллойд-Джордж сразу перешел в атаку. Он не отказал себе в удовольствии немедля подпустить яду, заметив, что Каменев, «как подразумевалось, имел более широкие полномочия решить существующие между двумя государствами недоразумения, более политического, чем коммерческого характера». А далее, напоминая об их встрече 4 августа, он прямо указал, что Каменев, равно как и Красин, дал обязательство не вести «никакой пропаганды в этой стране»: «Мы не просили ничего большего, чем установленное обязательство каждого иностранного агента, посещающего эту страну и представляющего иностранное правительство». «Но, к сожалению, я должен сказать, — жестко заявил премьер-министр, — что это обязательство было нарушено».

Ллойд-Джордж не был бы самим собой, если бы не попытался и здесь посеять семена раздора между руководителями советской делегации. «Что же касается г-на Красина, — подчеркнул он, — за все время его пребывания здесь я не нахожу, что он нарушил свое данное нам слово; я полагаю, что он был лояльным к данному им честному обязательству. Жалею, что не могу сказать того же по отношению к г-ну Каменеву». И еще: «Я рад, что могу сказать относительно г-на Красина, что за все время, пока он был здесь один, мы не можем жаловаться».

Интересно, что Ллойд-Джордж, обвинив Каменева в попытке подкупа одной из британских газет, которой тот передал 75 тыс. ф. ст.[1351], о чем редакция сообщила на первой странице, заявил: «Участие Советского Правительства доказывается тем, что инструкция получена из Москвы. Оно послало сюда агента, обязавшегося честью не вмешиваться в наши внутренние дела, и оно приказало этому же агенту нарушить свое слово. Он сделал это»[1352].

Когда изучаешь запись этой беседы, невозможно избавиться от впечатления, будто англичане буквально пересказывают указания Политбюро Каменеву. Еще бы, ведь Ленин постоянно подчеркивает в своих инструкциях, что в Англии следует действовать через «особых людей». И вот еще одно замечание: «Все это необходимо организовать правильно по нотариальному договору, обязательно через лицо, которое должно быть английским гражданином и не коммунистом [выделено мною. — С. Т.]»[1353].