Расплата. Яростное безумие

— Вы шампанское будете пить? — спросил Шмелев у женщин и тут же открыл бутылку. Она слишком долго простояла здесь, в теплой комнате, и потому сразу пошла пена, — Скорее, подставляйте бокалы, — скомандовал Шмелев, и женщины не растерялись. — Рашида очень хороша, — сказал, обращаясь ко мне, Шмелев. — Я почти всегда именно ее вызываю. Правда? — спросил он женщину. Она кокетливо улыбнулась. — У нее вообще много достоинств, — сказал он. — Она все умеет, и она совершенно неутомима. Кто угодно может устать, но только не Рашида. Скажи, Рашида, ты ведь никогда не устаешь трахаться с мужчинами?

Она подергала плечиком и засмеялась:

— Конечно, нет. Как можно устать от такого удовольствия?

— Вот и молодец, — сказал Шмелев и шлепнул женщину ладонью по спине. Она засмеялась опять, — Лучшее, что Рашида умеет делать, — это исполнять танец живота, — объявил Шмелев, как бы хвастаясь своим товаром. — Ну-ка, давай, исполни.

— Надо музыку включить, — сказала она капризным тоном и взглянула на магнитофон в углу.

— Позови Рената, — сказал Шмелев, и сидевшая рядом со мной Марина вскочила и выскочила в предбанник. Явился Ренат — тот парень, что встречал нас. Он поставил музыку на магнитофоне. — Теперь иди отсюда, — велел ему Шмелев, и тот удалился.

Рашида вышла на середину комнаты и стала танцевать. Это был самый настоящий танец живота. Женщина стояла посреди комнаты и медленно, постепенно «заводилась». Рашида расставила ноги на ширине плеч и медленно покачивалась. Икры на ее ногах перекатывались и играли. Потом в дело вступили бедра. Женщина стала поводить ими в стороны, покачивать, а затем и крутить. Лицо ее при этом оставалось совершенно бесстрастным, она смотрела прямо перед собой. Постепенно ноги она расставила еще шире и живот ее стал двигаться по кругу. Это было восхитительное зрелище. И, надо сказать, очень возбуждающее.

— Экзотика, да? — подмигнул мне Шмелев, с удовольствием глядя на исполняемый танец.

От активных движений, оттого что женщина крутилась перед нами, как змея, без устали, тело ее покрылось мелкими капельками пота и теперь блестело все, как кожа настоящей змеи…

— Ну, пойдем, — сказал вдруг Шмелев. Он встал со своего места и взял женщину за руку. — Мы вас покинем, — сказал он мне и указал глазами на расстеленные в углу комнаты ковры сомнительной чистоты. — А ты тут располагайся, — сказал он мне.

Потом, видя, что я все еще с непривычки проявляю нерешительность, вдруг ущипнул Марину, сидевшую рядом со мной, за грудь. Она взвизгнула, но он не отпустил ее сосок, а еще несколько раз крутанул его своими цепкими пальцами.

— Это чтобы ты во вкус вошла, — сказал он ей, наконец отпуская ее грудь. — Смотри, Маринка, старайся. Это — мой друг. Чтоб ему понравилось. А то ты знаешь, что. будет. Давай, — он еще раз посмотрел на меня и удалился вместе с Рашидой, которую вел, держа за талию.

Мы остались одни, и я вообще не знал, как теперь себя вести. Дело в том, что я хоть и не «синий чулок», и вполне люблю так называемые «радости жизни», но в подобную ситуацию попал впервые. Мне еще никогда не приходилось иметь дело с настоящей проституткой. Ведь женщина легкого поведения — это совсем другое. Мало ли у меня бывало всяких женщин, которые были по их собственному признанию и признанию окружающих «слабы на передок»… Очень много.

После каждой премьеры в театре можно было в коридоре «снять» пьяненькую актрисочку и увести ее… Это — не проблема. Не говоря уж о гастролях. Тогда все живут в гостинице, и каждая актриса просто мечтает использовать такую замечательную возможность для того, чтобы переспать с режиссером. Они ведь, глупые, как рассуждают… Они, бедные актриски, думают: вот как здорово. У нас гастроли. Я вырвалась от мужа, рядом в соседнем номере — главный режиссер. Сейчас я как бы невзначай зайду к нему, якобы затем, чтобы спросить что-нибудь, и соблазню его.

А он потом даст мне роль Анны в «Ричарде Третьем»… Глупышки! Как будто одно связано с другим… Переспать я с удовольствием пересплю, конечно. Но роль королевы Анны тут совершенно ни при чем. Это уже вопрос профессиональный, это марка театра, и моя тоже… Так что, извините…

Впрочем, я отвлекся. Проституток у меня никогда в жизни не было. И вот я, что называется, «нарвался»…

Марина сидела рядом со мной совершенно голая и «сверкала» бритым лобком. Наверное, она приняла мою нерешительность за желание, чтобы она сама проявила инициативу. Поэтому женщина вдруг сама потянулась ко мне и приникла всем своим обнаженным телом.

— Как тебе нравится? — спросила она негромко. — Куда ты хочешь?

— Чего — куда? — не понял я, но на всякий случай встрепенулся.

— Куда ты хочешь меня иметь? — пояснила она. — В какое отверстие?

— Во все, — улыбнулся я облегченно.

Теперь я хоть понимал, о чем идет речь. Ну и денек мне сегодня выдался, подумал я. А может быть, это и правильно, что я согласился ехать с Шмелевым и влез в это дело… Так я сидел бы дома и пил водку и плакал о брате… Которому уже все равно ничем не поможешь. И смотрел на Ларису, которой перестал доверять.