Расплата (СИ)

Просторный зал на три этажа, отделанный малахитом и золотом, с огромным бассейном, мраморными фонтанами и финиковыми пальмами в кадушках совсем не радовал Кристину. Она здесь уже несколько дней — Филипп распорядился сменить ее комнатное заточение и отправил сюда, надеясь, что общение с другими девушками подбодрит ее. Ему не нравилось ее состояние. Равнодушная, тихая, покорная, она совсем перестала походить на ту гордячку, которая пришла к нему просить за Этьена, которая так отчаянно и дерзко терпела пытки, которая все еще пыталась сопротивляться его прикосновениям, своим упорством лишь разогревая интерес и азарт. Но вот уже несколько дней она даже не плачет — просто покорно каждую ночь приходит в его постель и ложится, равнодушно подставляя свое тело для утех. Ему даже показалось, что она приболела, и он прислал к ней лекаря, но тот видимых причин для беспокойства не нашел, и тогда Филипп приказал отправить ее сюда, в надежде, что пленница будет ему благодарна за этот акт проявленного милосердия. Но он и подумать не мог, что сделал только хуже.

«Фаворитка, фаворитка…» Словно змеиное шипение изо всех углов слышалось ненавистное слово, приправленное завистливыми взглядами обитательниц роскошного зала. Тайком поглядывали они на любимицу короля и разочарованно пожимали плечами: ну вот что он в ней нашел? Ну симпатичная, ну… Да собственно, и все. Так тут все на мордашку неплохи — другим сюда вход закрыт. За что же ей, тихоне, счастье привалило? Уже третью неделю ни одна из девушек не переступает порог королевских покоев. А все она! Вот эта тихоня, что не сочла нужным даже поговорить с ними, рассказать, как там Филипп, что подарил ей за ночи, проведенные с ним рядом; вот эта тихоня, что сторонится их дружной стайки и не спешит стать одной из них!

Кристина стояла возле фонтана и смотрела на густую зелень за высоким окном, в мир, где когда-то была она свободной пташкой, жила на радость отцу и сестренке и бед не знала. В мир, куда она уже никогда не вернется — ее уже просветили, что выхода отсюда только два: либо в казарму, либо в бордель. Вопрос времени, куда отправится она, когда Филиппу надоест над ней издеваться. Впрочем, в ее случае разница невелика.

День — время отдыха. Дружной стайкой девушки приступили к трапезе. Кристину не звали, да и она особого желания присоединиться не испытывала. Девушка отвернулась к окну, чтобы не видеть косые взгляды, полные неприязни и любопытства, и не заметила, как дверь в зал отворилась, и вошел Адриан.

Взглядом отыскав Кристину, он направился прямо к ней.

— К Филиппу? — безучастно спросила она, заметив маркиза.

— Нет. Тебя пришел проведать.

— Не стоит, Адриан. Со мной все в порядке.

— Ты опять одна… Почему не кушаешь? Решила заморить себя голодом?

— Я не голодна.

— Кристина, так нельзя.

— Адриан, оставьте меня в покое. Если можно, отведите меня в мою комнату.

— Зачем? — удивился мужчина и тут же насторожился неожиданной просьбе. — Филипп решил, что здесь тебе лучше будет.

— Плохо решил.

— Не нашла общий язык с девочками?

— Я его и не искала.

— Кристина, я знаю, что тебе тяжело…

— Да ничего Вы не знаете! — выкрикнула Кристина, но, заметив, как с интересом за ней наблюдают наложницы Филиппа, позабыв о трапезе, примолкла, а потом добавила совсем тихо: — Да я сдохнуть хочу — это Вы понимаете?

Понимает. А помочь не может. Но здесь ей, похоже, действительно несладко. Адриан мельком осмотрел стайку любопытных филипповских змеек — да уж, ни одна из них не протянет бедняжке руку помощи; они будто позабыли, как сами плакали и рвались наложить на себя руки, когда впервые оказались здесь. Мертвые, растоптанные, убитые Филиппом юные души окончательно растлились и теперь с циничными усмешками смотрели на Кристину, искренне не понимая и не веря, что не нужен ей Филипп, не нужны его подарки и внимание.

— Хорошо, я попрошу Филиппа, чтоб он разрешил тебе вернуться в твою комнату. Думаю, он не будет против, но пока его нет, тебе придется побыть здесь. Уверяю тебя, он хотел как лучше, и в том, что тебя привели сюда, злого умысла нет. Потерпишь немного?

— Потерплю.

— Ну вот и хорошо. А голодовку свою прекращай. Хочешь, я принесу тебе отдельно что-нибудь вкусненькое?

— Хотите, чтобы меня тут живьем сожрали любовницы Филиппа? — усмехнулась Кристина.

— Вот оно что… Ясно. Пойдем, — улыбнулся маркиз, протягивая руку.

— Куда?

— Пойдем, не бойся. Накормлю тебя по-человечески, пока Филиппа нет, а заодно прогуляешься.

— Не боитесь, что донесут? — кивая в сторону девушек, поглядывающих на них, спросила Кристина.

— Пусть доносят. Распоряжений морить тебя голодом у меня нет, а вот за твой отказ от еды влетит нам обоим. Пойдем!

В протянутую руку маркиза нерешительно легла ладонь Кристины.