Расплескавшийся виски

Макс засмеялся:

– Я просто ищу ответ вместе с вами. Ведь он мог предположить, что старик выживет? Почему же он не подсыпал… э-э… десять миллиграмм?

– Это интересная тема. Но не ко мне. Я тут бессилен. – Дмитрий отвечал с юмором. – Есть еще вопросы, господин сыщик?

– Задержу вас еще на пару минут. Старик очень любил виски. Обычно перед едой баловал себя этим напитком. Разве алкоголь никак не влияет на действие этого препарата?

– Что вам сказать… После приема дигитоксина происходит связывание основного вещества с белками. Поэтому его рекомендуют употреблять за час-полтора до или после приема пищи. Скорее всего, пациент принимал дигитоксин натощак, то есть задолго до хм… приема виски. Вряд ли он запивал таблетку алкоголем. Одновременный прием лекарства и алкоголя, конечно, невозможен, он чреват осложнениями. Надо учитывать также, что действие препарата начинает проявляться через два-четыре часа после приема; наперстянка имеет способность хорошо накапливаться в организме. Если в течение дня человек употребляет немного алкоголя… Имеется в виду действительно небольшая доза, то… нет, не думаю, что виски мог как-то повлиять на действие дигитоксина.

– М-да… Сложно мне будет разобраться.

– Кстати, а вы уже определили, как именно яд попал в организм?

– Сначала мне казалось, что таблетки растворили в бутылке с водой или добавили в виски.

– Это вряд ли возможно. Дигитоксин практически нерастворим в воде и слабо растворим в спирте.

– Паф… Вы разрушаете все мои версии, – фыркнул Макс. – У меня никак не выстраивается цельная картина. Я думаю, что это и есть главный вопрос: каким образом столько яда оказалось в крови старика. Когда я на него отвечу, могу и убийцу вычислить. Ведь кто-то же напоил человека этой гадостью?

– Э-э… почему напоил? Между прочим, он просто мог пожевать листья наперстянки. Ведь дигитоксин – это всего лишь наперстянка или, по латыни, дигиталис. Вернее, высушенные листы наперстянки. В качестве лечебного сырья используют именно листья. Их вообще часто путают с «дикими салатами». Да, бывает, что собирают вместо огуречника. Сейчас нечасто встретишь отравление таким «салатом» из-за горького вкуса растения, но в высушенном виде достаточно двух-трех сушеных листиков – и смертельная доза обеспечена. Это как раз и будет десять миллиграмм дигитоксина.

– Даже так? Ничего себе. То есть можно просто подложить в салат сушеную наперстянку?

– Ага, чтобы получить эдакий пикантный вкус. Почему нет?

– Вы меня запутали.

Дмитрий искренне рассмеялся:

– Наоборот, я вам варианты предложил. А вы уже их изучайте с точки зрения детектива.

– Нет, не понимаю! Почему тогда не подложили сушеный букетик? Чтоб уж сразу? А всего… мм… половинку листика?

– Может, не было намерения отравить? А чего-то другого хотели добиться?

– Оч-чень интересно. Чего?

– Не знаю. Но кажется мне, что убить-то как раз хотели, и расчёт был именно на то, что человек останется один в момент кризиса и тогда… увы. Ой, Максим, много всяких версий есть.

– М-да, успокоили…

– А помог ли я вам?

– Очень помогли. Спасибо, Дима.

– Между прочим, именно английский врач Уильям Уитеринг первым использовал экстракт наперстянки для лечения застойной сердечной недостаточности. Это было в конце восемнадцатого века, за сто лет до того, как ученые научились выделять из растения особые действующие вещества. А вы сейчас находитесь как раз в Англии.

– В Шотландии, – засмеялся Макс.

– Еще интересней. Завидую. Хотелось бы увидеть старинные замки. Ну что ж, звоните, если будут вопросы. А впоследствии жду продолжения истории о шотландском убийстве.

– Обязательно расскажу, – пообещал Макс и тихо пробурчал себе под нос: – Если разберусь.

***

С дворецким беседа состоялась перед ужином. Макс попросил его подняться в «зеркальную комнату» (так он назвал салон с картинами, в котором они с Арчибальдом обедали). Омский расположился в кресле и рассматривал альбом. Семейные альбомы – это основной источник информации и мудрости, безмолвный свидетель прошлого. Альбом Кэмпбеллов – не исключение. Здесь нашлось много интересного: не только фотографии, но и вырезки из газет, открытки, свадебные приглашения и сообщения о похоронах. Начиная с фотографии прадеда и прабабушки Арчибальда тысяча восемьсот девяносто пятого года, и заканчивая последними семейными снимками – все говорило о трепетном отношении к истории семьи. В альбоме были собраны старые фото начала девятисотых годов сэра Грегори – того, кто основал юридическую контору Кэмпбеллов, сообщение о браке Грегори с мисс Хелен Мак-Лауд и вырезки из газет о некоторых судебных процессах, в которых участвовали поколения Кэмпбеллов.