Расплескавшийся виски

В середине сентября мы сделали первое исследование. Инес была так счастлива, что врач не сразу сообщил, что у нее нет ребенка. Он попросил ее выйти и сдать какой-то анализ, а когда мы остались одни, сказал правду: у моей жены мнимая беременность. Я попросил его как-то аккуратно сообщить об этом жене. Что он и сделал. Но она не поверила. Она вообще его не услышала! И продолжала вести себя так, как будто ждет ребенка. И это не симуляция. У нее растет живот, налицо все признаки беременности. Инес действительно верит, что вынашивает ребенка. Когда, по ее подсчетам, критический момент миновал (оба выкидыша происходи на третьем месяце беременности), Инес рассказала всем, что ждет ребенка. Мне ничего другого не оставалось, как поддерживать ее.

Месяц назад, за пару дней до смерти деда, мы сделали повторное исследование УЗИ. Результат был тот же. И снова она не поверила врачам. Она как будто их не слышит. Они говорят: «Беременности нет», а она спрашивает: «А можно уже сейчас узнать, кто у меня будет: мальчик или девочка». В общем, врачи склонны считать, что это психическое заболевание. Как они объяснили, ложная беременность – довольно распространенная психическая болезнь у женщин. Хотя причины такого явления до сих пор врачам не известны.

Но ведь такая ситуация не может продолжаться вечно. Я не знал, как сгладить момент, когда Инес придется осознать то, что она не беременна. Вот я и подумал, что такой подарок – старинная фамильная драгоценность – убедит ее в моей любви, защитит, поможет справиться с психическим недугом. Я знаю, что вместе мы переживем возникшие трудности. Но как убедить в этом Инес? В тот день, о котором вы спрашивали, я поехал к деду и пытался уговорить его отдать мне брошь. Не получить по завещанию, нет, я не ждал его смерти, а просто отдать, чтобы я мог порадовать свою жену. Он ответил, что Мария сама распорядилась, кому будет принадлежать ее брошь. Я спросил, кому же она достанется? Но дед ответил, что не знает. Я не поверил. Тут он начал упрекать меня за казино… Мол, он не хотел бы, чтобы брошь досталась мне. Он, видите ли, боялся, что я могу и брошь спустить на игральные автоматы. Ну, я и разозлился, обозвал его старым скрягой.

– А он действительно не знал, кому ваша бабушка оставила брошь?

– Оказалось, что это так. Когда он умер, нотариус зачитал завещание, в нем находился закрытый конверт от бабушки, – на глазах Александра снова выступили слезы. – Мы так любили ее. Вы не представляете себе, какой редкой душевной красоты и щедрости была моя бабушка.

Алекс снова отвлекся. Что за манера такая…

– Так кому же досталась брошь?

– Ионе. И, знаете, это правильно. Брошь должна принадлежать ей. – Алекс говорил совершенно искренне, никакой ревности или досады не чувствовалось в его словах. – Мы все любим нашу маленькую Грацию.

– Грацию?

– Да. Иона как будто сошла с полотен Боттичелли. Вы не находите?

– Нахожу, – улыбнулся Макс. – Девочка действительно необычайно привлекательна и похожа на солнечную Грацию с фрески великого итальянца.

– Если честно, мне даже стыдно немного за тот мой визит к деду. А на следующий день он умер. Я чувствую свою вину перед ним. И вообще, я не знаю, что делать. Уже четыре месяца моя жена считает, что беременна. Отец ждет внука, мама покупает детские вещи. Я в отчаянии.

– Неужели это действительно так серьезно? Арчибальд говорил, что Инес биолог. Как же она могла так себя… уговорить?

– В том-то и дело, что все серьезно. Гинеколог объяснил мне, что это так называемый психический феномен, патологическое состояние, в результате которого женщина убеждает себя, что она беременна. Инес выслушивает врачей, вроде даже соглашается с ними, но продолжает вести «беременный образ жизни». Ее врач-гинеколог посоветовал обратиться к психотерапевту. Но как я могу ее заставить пойти к нему? Я сказал, что нам надо сходить к психологу, но она не понимает, зачем! Она себя чувствует счастливой. Вечером рассматривает себя перед зеркалом и счастливо поглаживает живот.

– А работа, семейные обязанности? Как она ведет себя дома?

– Она прекрасная жена, заботливая. У нее хорошая работа, которую она любит. Ее повседневное поведение не изменилось.

– Да, ситуация непростая. Мне кажется, вы должны рассказать о состоянии жены хотя бы родителям. Возможно, Джесси. Они помогут Инес справиться с проблемой. И, конечно, надо проконсультироваться с психотерапевтом. Я ценю вашу откровенность, Алекс, – Макс говорил мягко, сочувственно глядя на потерянного молодого человека. Он ему верил. Видимо, Александра придется исключить из списка подозреваемых.

– Знаете, почему я решил поговорить с вами?

– Догадываюсь. Наверное, вам просто хотелось с кем-то поделиться своими проблемами.

– Да, мне надо было. Но еще… Ведь если деда убили, то вы будете искать, кто это мог сделать? Я приезжал к нему накануне. Вы можете меня заподозрить в чем-то нехорошем, и я захотел объясниться. Но, говорю вам честно, я совершенно не представляю, кому понадобилось убивать деда. Совершенно не понимаю.