Читаем Расплетая радугу. Наука, заблуждения и потребность изумляться полностью

При традиционной эндоскопии хирург следит за своими действиями через обыкновенный телеэкран, а оперирует, нажимая пальцами на пульт дистанционного управления. Но многие (и не в последнюю очередь Джарон Ланье, автор самого словосочетания «виртуальная реальность») додумались до того, что в принципе ничто не мешает сделать так, чтобы хирургу казалось, будто он уменьшился и сам находится внутри организма пациента. Их идея пока еще пребывает на стадии разработки, поэтому для описания того, как может выглядеть эта методика в следующем столетии, я прибегну к фантазии. Хирургу будущего не понадобится тщательно дезинфицировать руки перед операцией, потому что у него не будет необходимости приближаться к больному. Хирург (предположим, это женщина) будет находиться в большом просторном помещении. Она будет подсоединена к находящемуся в кишечнике пациента эндоскопу посредством радиосвязи. Миниатюрные экраны, расположенные перед обоими ее глазами, будут создавать увеличенное стереоскопическое изображение внутренностей пациента, находящихся непосредственно перед кончиком трубки эндоскопа. Если она посмотрит налево от себя, компьютер автоматически развернет этот кончик влево. Угол изображения, регистрируемого находящейся в кишечнике камерой, будет послушно следовать за движениями головы хирурга во всех трех измерениях. Продвигать эндоскоп вдоль кишечника врач будет своими шагами. Медленно-медленно, чтобы ни в коем случае не повредить пациенту, компьютер проталкивает эндоскоп вперед, и направление движения всегда определяется направлением перемещений хирурга, происходящих в совершенно другом месте. Хирургу же будет казаться, что она и впрямь шагает вдоль по кишечнику. Ей даже не придется испытывать клаустрофобию: ведь, подобно тому как это делается и при сегодняшних эндоскопических технологиях, кишечник будет аккуратно наполнен воздухом — в противном случае его стенки спались бы, что вынудило бы нашего хирурга не столько идти, сколько ползти.

Найдя то, что искала, — скажем, злокачественную опухоль, — доктор выберет подходящее орудие из своего виртуального арсенала. Возможно, удобнее всего будет представить этот инструмент в виде сгенерированной компьютером имитации циркулярной пилы. Глядя через стереоэкраны, которыми оснащен надетый на голову шлем, на увеличенное и объемное изображение опухоли, хирург берет виртуальную бензопилу в свои виртуальные руки и приступает к работе, как если бы речь шла о том, чтобы выкорчевать пень в саду. Внутри реального пациента аналогом бензопилы, воспроизводящим ее действие, служит сверхтонкий лазерный луч. Грубые движения врача, орудующего бензопилой, переносятся на другой масштаб, как будто при помощи пантографа, и компьютер преобразует их в аналогичные им мельчайшие движения лазерной пушки на верхушке эндоскопа.

Мне, для моих нынешних целей, достаточно будет сказать только, что при помощи технологий виртуальной реальности теоретически возможно создать иллюзию того, как человек гуляет по чьему-либо кишечнику. Я не знаю, принесет ли это на самом деле какую-нибудь пользу хирургам. Подозреваю, что да, хотя врач-консультант, которому я задал этот вопрос, был настроен несколько скептически. Этот же хирург называет себя и своих коллег-гастроэнтерологов «почетными сантехниками». Да и настоящие сантехники тоже иногда пользуются более крупнокалиберными разновидностями эндоскопов для обследования труб, а в Америке они даже запускают туда моторизованные скребки, прочищающие себе путь через засоры в канализации. Методы, которые я выдумал для хирурга, очевидно, подойдут и водопроводчику. Тот мог бы бродить (или плавать?) по виртуальному водостоку с виртуальным шахтерским фонарем на лбу и с виртуальной киркой в руке, чтобы пробивать засоры.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Монахи войны
Монахи войны

Книга британского историка Десмонда Сьюарда посвящена истории военно-монашеских объединений: орденам тамплиеров и госпитальеров, сражавшимся с неверными в Палестине; Тевтонскому ордену и его столкновениям с пруссами и славянскими народами; испанским и португальским орденам Сантьяго, Калатравы и Алькантары и их участию в Реконкисте; а также малоизвестным братствам, таким как ордена Святого Фомы и Монтегаудио. Помимо описания сражений и политических интриг с участием рыцарей и магистров, автор детально описывает типичные для орденов форму одежды, символику и вооружение, образ жизни, иерархию и устав. Кроме того, автор рассказывает об отдельных личностях, которые либо в силу своего героизма и выдающихся талантов, либо, напротив, особых пороков и злодейств оставили значительный след в истории орденов.

Десмонд Сьюард

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Коннектом. Как мозг делает нас тем, что мы есть
Коннектом. Как мозг делает нас тем, что мы есть

Что такое человек? Какую роль в формировании личности играют гены, а какую – процессы, происходящие в нашем мозге? Сегодня ученые считают, что личность и интеллект определяются коннектомом, совокупностью связей между нейронами. Описание коннектома человека – невероятно сложная задача, ее решение станет не менее важным этапом в развитии науки, чем расшифровка генома, недаром в 2009 году Национальный институт здоровья США запустил специальный проект – «Коннектом человека», в котором сегодня участвуют уже ученые многих стран.В своей книге Себастьян Сеунг, известный американский ученый, профессор компьютерной нейробиологии Массачусетского технологического института, рассказывает о самых последних результатах, полученных на пути изучения коннектома человека, и о том, зачем нам это все нужно.

Себастьян Сеунг

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература