Расправляя крылья 1. Шаг перед пропастью

— Итак, господин Шимановский, как вам известно, суд проходит в юридическом поле Марсианской республики. Однако, согласно межгосударственным соглашениям между Венерой и Марсом… — Он начал перечислять статьи и параграфы базовых документов Альянса, — …за лжесвидетельство вы будете нести ответственность согласно законам республики. Если не желаете подпадать под уголовную ответственность законодательства Марсианской республики, вы имеете право отказаться от дачи показаний. Ваше решение?

— Мне нечего скрывать, — покачал я головой. — И не о чем врать.

— Хорошо. — Он вновь удовлетворенно кивнул. — Итак, вы подтверждаете, что вы — Шимановский Хуан, 2428 года рождения…

Вначале его вопросы носили протокольный характер. После чего он попросил подтвердить, действительно ли на записи из метро, которую тут же на боковом экране продемонстрировал, я. Затем попросил описать происходившее своими словами.

Я лишний раз убедился, что судья — дядька опытный. Очень опытный! Волк! Он не давал сказать ни одного лишнего слова, ни единой лишней ремарки, обрывая на полуслове, если я начинал что-то комментировать сверх необходимого. Строго «от пункта А к пункту Б». Видно, для его спонсоров было крайне важно, чтобы я не импровизировал, не наболтал лишнего. Интересно, спонсоры про Плац знают, или нет? Какого уровня эти ребята? Местные или всё-таки иностранные разведки?

Допрос шел своим чередом. Я играл по правилам, ожидая развития событий, понимая, что так просто вызвать «тяжелую артиллерию» с таким судьей не получится. Но пока шла всего лишь обязательная программа, и делать выводы рано.

Есть, вопросы закончились. Слово обвинителю.

Обвинитель, грузный дядька, явно не дотягивающий интеллектуальными способностями до роли, каковая должна была быть уготована такому персонажу, поднялся, задал несколько ничего не значащих вопросов, вроде того, где я обучался драться и что именно задело в действиях обвиняемых мои национальные чувства.

— Сеньор, если думаете, что поведение обвиняемых не должно было задеть мои национальные чувства, — начал я, но он мягко осадил.

— Я не говорю, что не должно. Я говорю, что именно?

— Всё, — усмехнулся я. — Все действия обвиняемых задели мои чувства, с момента начала приставания к девушке.

— Спасибо, — кивнул он и отстал. Нет, действительно, тюфяк какой-то. Или у него такая роль по плану? Или я чего-то пока не понял?

Затем слово предоставили адвокату — невысокому тощему лысоватому человечку с выражением ехидны на лице. Причем ехидны ехидной, королевской.

— Сеньор Шимановский, скажите, пожалуйста, вам известно о том, что избитый вами человек, Авакян Артем Геннадьевич, 2423 года рождения, с которым у вас изначально и произошла ссора, скончался? Скончался ещё там, в вагоне метро?

— Да, известно, кивнул я, чувствуя, как в кровь выбрасывается адреналин. Нормальная реакция на козырь врага.

— То есть, вы понимаете, что фактически убили этого человека, совершили убийство?

— Да, понимаю, это именно так и выглядит.

Зал зашумел, заволновался, но адвокат продолжал:

— Вы можете пояснить нам, суду и присяжным, почему в таком случае вы, совершив убийство, не сидите в тюрьме, не находитесь под надзором? Почему разгуливаете на свободе? Я чего-то не понимаю, или законодательство нашего союзника, венерианского королевства, прощает такие вещи, оставляя убийц наших сограждан безнаказанным?..

— Протестую! — рявкнул обвинитель, но зал взорвался так, что я чуть не оглох. Вот что значит козырь. И кто из нас первым начал дурачиться, играть на публику? Если что, теперь у меня отмаз — буду играть по ПРАВИЛАМ. Вашим правилам. Что бы ни выкинул.

…Интересно, почему королева с господином Ноговицыным не предупредили о подобном ходе? Не предвидели? Бред! Опять понадеялись на меня, на мою фантазию и импровизацию? Или банально забыли дать инструкции? Впрочем, уже не важно.

Судья постучал молотком.

— Прошу тишины! Протест принят, мы находимся вне юридического поля Венеры и не вправе рассматривать этот вопрос в рамках текущего процесса.

— Вообще-то мне предъявлено обвинение, — попробовал всё же ответить я, обернувшись к лысоватому человечку, но судья меня мгновенно перебил, тщательно скрывая довольную улыбку на лице.

— Достаточно, сеньор Шимановский! Это дело находится за рамками нашей юрисдикции. Ещё вопросы?

— Да. Хм… Ваша честь… — Адвокат сделал вид, что замялся. — Сеньор Шимановский, только что вы сказали, что вашу национальную гордость задело ВСЁ в поведении обвиняемых. Можете как-то прокомментировать этот момент? Что именно вас всё-таки задело?

Я начал перечислять действия своего противника по пунктам, один за другим, благо, выучил запись из вагона наизусть, посекундно. Когда почти закончил, он перебил:

— То есть, судя по описанному, если бы это не был гражданин Марса, если бы на месте пострадавшего Авакяна был подданный Венеры, ваши национальные чувства задеты бы не были. Я правильно понимаю?

— Сеньор… Господин адвокат, там был именно гражданин Марса. С друзьями — гражданами Марса, — настоял я. — И они делали всё, чтобы унизить нашу девушку, вытереть о нее ноги.