Распутин

- Как же не запомнится, чудак-человек! - отозвался Григорий. - Тут штука умственная. Потому, если домового нет, то и ничего, может, нет. В жизни всякого обману много. Вот не так давно пошел я к одному епнотизеру, потому любопытно было: что это у них там за сила действует... И глядел: что скажет он человеку, так тому и быть. И нет ничего, слова только, а тот верует, как в каменную гору... Очень любопытно все это. Я ведь вроде тебя дотошный до всего, только вот учения-то настоящего нету. Вот и ходишь ощупью вроде как в комнате темной, и опасаешься, и не знаешь, как и что думать надо. Ну как вот, например, ты насчет Бога думаешь? Может, и он вроде домового, а? Сродни ему...

- Большой вопрос задаете вы, Григорий Ефимович! - оживился любопытный граф. - Бог... Какой Бог? Если говорят, что сколько голов, столько умов, то можно и так сказать, что сколько умов, столько богов... Бога сам себе всякий создает...

- Тэ-тэ-тэ... Вот к эфтому самому я и веду! - подхватил Григорий. - Так это значит, что я его создаю, а не он меня? Так нюжли же, в самделе, его без меня нету? Много раз подходил я так к этому делу, а все как-то боязно последнее слово сказать... Что же, по-твоему, его без меня нету?

- Вот когда вы вошли ко мне, я читал эту книгу... - сказал граф, уклоняясь от прямого ответа. - Написал ее один большой американский ученый, который всю жизнь изучал вопрос об Иисусе Христе: был ли он, и если был, то какой, и прочее. Так вот...

- Постой, погоди... - живо перебил Григорий. - Так, значит, и насчет Христа вы опять в сумлении? Погоди, постой... Я, брат, тоже всякого народику видывал - правда, не среди ваших ученых, а промежду простонародия. Ты не гляди, что он корявый - там тоже во какие головы есть, что и вам сорок очков вперед дадут. Ну вот... И попадались мне люди, которые напрямки говорили, что совсем, дескать, Христос не Бог, а, прямо сказать, жид. А другие насупротив валяют, на стену лезут: Бог - и крышка! И свечи ставят, и поклоны бьют, и кадилами кадят... А по-вашему теперь выходит, что, может, его и совсем не было, ни жида, ни Бога?!

- Да, есть ученые, которые утверждают и довольно основательно, что такой личности не было совсем... И возразить им очень трудно...

- Аххх! - хлопнул себя по колену Григорий. - Значит, и тут опять домовой?! Ну, и ловко же, кошка вас совсем залягай! Недаром, знать, вы в книжки-то смотрите... И скажи ты мне, пожалуйста, кто же всю эту механику подводит и для какой надобности?

- Какую механику?

- Да вот хошь насчет Христа... Никакого Христа не было, а вот кто- то придумал его... Стало быть, была в том какая-то надобность...

- Я не думаю, чтобы кто-то придумал тут что умышленно, - сказал граф. - Это делается само собой больше... Может быть, что-нибудь маленькое и было, а один заметил и рассказал это по-своему, другой по- своему, третий опять по-своему да прибавил кое-чего, так оно и стало расти больше да больше... Люди любят интересные сказки не только в детском возрасте...

- Ловко... - раздумчиво проговорил Григорий. - Ну только вот ты давеча увильнул от ответу насчет Бога. Так ты уж уважь приятеля - в кои веки с умным человеком поговорить придется, - уважь, не финти... Что же это будет, если умные люди так от дела увиливать будут? Может, оттого и все непорядки идут, что вы про себя все таите... Такие же мы люди, граф... И мы не пальцем деланы... Ты уж уважь, поговори...

Граф, очень заинтересованный, с любопытством смотрел на него своими черными живыми глазами: мужик становился ему не только интересен, но и прямо симпатичен. Ясно было, что это совсем не простой жулик и авантюрист, о котором кричали газеты и все, кому не лень.

- Да ведь не потому уклоняюсь я от ответа, Григорий Ефимович, что это секрет какой-то... - сказал он. - А потому, что есть вещи, о которых трудно говорить людям разного... ну, образования, что ли... И есть вещи, о которых трудно говорить и вообще: это дело, так сказать, ну, личное достояние каждого, что ли...

- А я тебя прошу: не финти! - повторил настойчиво Григорий, глядя на графа в упор своими глубоко впавшими глазами. - А вот скажи мне и чтобы единым духом: веришь ли ты в Господа Бога, Творца небу и земли, да или нет? Небось, я никому не скажу... - наивно прибавил он.

Граф минуту поколебался. Но было очень интересно.

- Нет, в такого Бога я не верю... - сказал он с выжидательной улыбкой. - Но есть ведь и другой Бог...

- Какой?

- Да много их... Есть, например, люди, которые так называют то безличное духовное начало, которое... ну, составляет основу нашего бытия... что ли... - с большим затруднением подыскивая выражения, сказал граф. - Но другие, напротив, возражают, что это только их представление, что ли, идея... фантазия...

- Как домовой?

- Почти!.. - засмеялся граф.