Рассеивая сумрак. Бессонная война

– Нуска, не знаю, каким образом тебе удалось добраться сюда, но если ты сейчас же не покинешь это место, то я выделю целый вооружённый отряд для того, чтобы тебя сопроводили до самой южной границы и на шлюпке доставили к морским племенам.

– Какое-такое место я должен покинуть, эрд Син? – Нуска, наглевший не по часам, а прямо на глазах, пятой точкой приземлился на стол эрда. – Вашу палатку, достопочтенный эрд? Или северную границу, на которой проходят боевые действия?

Трибунал, военное предательство, изгнание, суд… Что из этого ещё не довелось пережить Нуске? И что из этого смогло бы его остановить?

– Нуска… Духи… Нуска, как ты вообще добрался сюда? Ты научился управлять скиром? Нашёл один из торговых караванов? Запрыгнул на одну из повозок?

– Пешком, Син, пешком, – с глупой улыбкой отвечал Нуска, смотря на эрда во все глаза. – Только поэтому мой путь занял так много времени.

Лицо Сина было бледным как никогда. Распущенные чёрные волосы правителя спадали на плечи. В сравнении со своим обычным одеянием Син был одет слишком легко: тёмная, наполовину расстёгнутая рубаха выдавала ряд выпирающих рёбер.

– Син… Син, Вы не имеете никакого права прогнать меня теперь. Я вернулся. Я нашёл вас. Я тащился через h`aidgel пустыни, степи и леса, чтобы найти вас. Нужно быть самым настоящим отродьем бездны, чтобы теперь меня выгнать! – вдруг выдал Нуска.

– Значит, я им буду, – так же холодно отозвался Син, смерив лекаря взглядом. – Ты немедленно покинешь лагерь и с отрядом снабжения отправишься в ближайшую крепость, а оттуда – в Эрьяру.

Нуска, не ожидавший никакого другого ответа, склонил голову набок, пытливо глядя на эрда.

– Я могу понять Вильну и Нарида. Но не могу понять вас. Тот, кто не может скрыть своей радости при виде меня, вдруг гонит меня прочь. Это ли не трусость, Син?

– Верно, Нуска. Я – трус, – не переменившись в лице, вдруг тихо ответил Син. Так много было намешано в том взгляде, которым эрд наградил его, что лекарь просто сидел, наблюдая за каждой переменой на непроницаемом лице.

– Раз ты признаёшь это, то… – начал было Нуска, но его перебили. Эрд, схватив его за загривок, поднялся на ноги и, не сводя глаз с лекаря, вынуждая его вытянуться и стоять на носочках, медленно и уверенно проговорил:

– Да, Нуска. Я – трус. И каждое моё действие обусловлено страхом. Каждое моё слово и каждый поступок пропитаны им. Именно сейчас ты прав как никогда. Трус не способен идти вперёд – он вынужден целую вечность отбиваться от теней прошлого и ужаса настоящего. У труса нет будущего – лишь клетка отчаяния, в которую он заточил себя сам.

Напор правителя в этот момент был таким сильным, что ноги Нуски вмиг ослабли. Тёмная энергия бурлила, затмевая рассудок, комната наполнилась тягучим чёрным дымом – лекарь не мог воспротивиться или сказать хоть слово против.

Во второй раз всё его существо оцепенело под взглядом голубых бесчувственных глаз, в которых, вопреки сказанному, не было и тени страха. Этот человек одним движением руки мог прихлопнуть Нуску на месте, но вместо этого выпроводил из палатки под локоть, прогнав прочь. Этот человек, следуя только одному своему желанию, мог смести с лица континента сам Скидан, но вместо этого предпочёл бережно держать его в своих ладонях, укрывая ото всех невзгод.

Нуска не хотел уходить, но сила эрда была такой, что никто не сумел бы противиться ей. Лекарь же и сам не помнил, как добрёл до лагеря арцентов, поздоровался со бдящими и вошёл в свою палатку.

Наверное, только в этот момент пелена спала с его глаз. Нуска опомнился и начал ругать себя на чём мир стоит за слабость, потерянную возможность, недостаток решимости, но… Мягкое дуновение тёмной дэ привлекло всё внимание лекаря. Нуска рванул ко столу и заметил на нём красную испачканную и помятую ленту.

Именно ту, которую раньше носил эрд. Именно ту, которую всучил Нуске в качестве извинения и которую в итоге он бросил Сину в лицо.

Схватив ленту, ещё сильнее сминая её в кулаке, Нуска вновь выскочил из палатки и, налетев на ночного стражника, выпалил:

– Кто… Кто-нибудь входил в палатку в моё отсутствие?!

Опешивший арцент сначала задумался, но затем, медленно кивнув, ответил:

– А, верно. Пока вас не было, офицер Нуска, вас искал тот мальчишка. Ну… который нечистокровный. Что-то там намешано у него, и так странно выглядит… Но он только зашёл проверить, вернулись ли вы, а затем сразу вышел… Мне позвать его?

– Нет. Ни в коем случае. Нет, – отмахнулся Нуска и, потоптавшись ещё на месте, с тяжёлыми мыслями вернулся обратно, в темноту своей палатки.

Может, Нуску некоторое время и донимали мысли о том, где Оанн мог достать этот артефакт, но лекарь до самого погружения в сон, до беспамятства обдумывал, как ему снова встретить Сина. Представлял их встречу и воображал…

«Сколько раз тебя будут прогонять, чтобы ты…»

Нуска повязал памятную ленту на запястье, укрылся с головой набитым соломой одеялом.

Если бы он знал, что ждёт его в этих снах, он бы бодрствовал ещё много месяцев подряд и уверял всех, что бессонница – наилучший путь к тому, чтобы переродиться духом.