Рассекая ветер

– Совершенно другая. И не называй это логикой, ты даже не знаешь, что это значит.

– Знаю я!

– Не знаешь! Потому что ты зверь, который только бегать и умеет!

– Давайте выйдем на улицу!

– Почему бы и нет!

– Прекратите это немедленно, – сказал Киёсэ, но они уже никого не слушали.

Глядя друг на друга через стол, Какэру и близнецы оттолкнули стулья и вскочили. Муса потянул Какэру за край рубашки, но тот отпихнул его. Ребят захлестнула детская ссора, о причине которой все уже забыли, с запутанными доводами сторон. Юки и Никотян с усмешкой наблюдали за развитием событий. Принц пробормотал в восхищении:

– Какэру в кои-то веки нашел удачное сравнение про жизнь и смерть.

Возможно, Кинг и хотел бы эмоционально поддержать близнецов, но участвовать в драке не желал, поэтому сделал вид, что к нему это отношения не имеет.

– Стойте, стойте! – Ханако тянула руки, отчаянно сдерживая Какэру и близнецов, которые вот-вот собирались покинуть кухню. – Успокойтесь! Послушайте, ведь спортсмены Рикудо тоже могут всей командой отравиться в день соревнований. Разве такого не может быть?

Обитатели Тикусэйсо отвлеклись на громкий возглас Ханако, но потом бессильно вздохнули.

– Такого не может быть… – сдержанно сказал Муса.

– В любом случае с нашими способностями нам Рикудо не победить.

Синдо тоже вздохнул, потому что высказывание Ханако ничего не решило. Однако благодаря ему Какэру и близнецы, которые вот-вот должны были взорваться, слегка остыли.

– Спасибо за еду.

Близнецы поставили свои миски в раковину. Когда они уже собирались вернуться в свои комнаты, Киёсэ окликнул их:

– Я действительно сказал, что мы поднимемся на вершину. Но я не имел в виду победу. Это может звучать как оправдание, но…

– Хватит уже, – перебил Дзёдзи, и братья пошли к себе наверх. В голосе Дзёдзи звучало и раздражение, и покорность: то ли он не хотел больше слушать Киёсэ, то ли не хотел дальше продолжать ссору и соглашался тренироваться как прежде. Какэру не знал, куда выплеснуть энергию, с которой рвался в бой, и угрюмо плюхнулся на стул.

– Я пойду домой. – Ханако быстро встала, видимо, не в силах больше находиться в такой неловкой ситуации. – Спасибо за угощение.

Киёсэ остановил Ханако, когда она собиралась убрать посуду, и позвал Какэру:

– Проводи Ханако домой. Тебе будет полезно подышать ночным воздухом и проветриться.

Обычно близнецы провожали Ханако домой, но вряд ли они сегодня снова спустятся.

– Я могу пойти домой одна, – попыталась отказаться Ханако, но Какэру уже встал и пошел к двери надевать кроссовки.

На кухне Юки и Никотян сплетничали:

– На ночной дороге наедине с Ханако.

– Надеюсь, в Какэру не взыграет кровь… в другом смысле.

– Точно. А что, если Какэру и близнецы снова поссорятся, не поделив Ханако-сан? – Муса критиковал предложение Киёсэ.

– Все будет хорошо, – отмахнулся от него Киёсэ. – Какэру – человек, который ценит дружбу.

Не подозревая, что его обсуждают, Какэру шел в ногу с Ханако по дороге в торговый квартал.

Какэру почти никогда не ходил пешком. Если нужно было добраться куда-то в пределах пешей досягаемости, он предпочитал бегать. Поход в школу и посещение торгового района были для него частью пробежки. Обычно он проходил мимо этих мест так быстро, что даже не успевал осмотреться.

Пешая прогулка с Ханако казалось такой медленной, что Какэру не знал, чем себя занять. Он читал таблички, освещенные уличными фонарями, рассматривал свисающие на дорогу ветви мандаринового дерева с плодами. На Ханако было тонкое пальто и светло-фиолетовый шарф.

«Цвет акебии», – подумал Какэру.

Плоды акебии он часто ел, когда бегал и играл на холмах и в полях. Он хорошо помнил вкус, похожий на очень сильно разбавленную сахарную воду.

– Я немного удивилась, – произнесла Ханако.

Ее белое дыхание превращалось в пар. Какэру отвел глаза.

– Чему?

– Тому, что вы ссоритесь.

– Ссоримся, конечно. Мы все живем в маленьком доме и постоянно бегаем вместе. Кто-то ругается, что оставили воду в черпаке в ванной, кому-то не нравится, что пахнут разбросанные после тренировки носки.

– Носки? – Ханако слегка рассмеялась. – Кто разбрасывает грязные носки?

Это обычно делал Дзёдзи. Но Какэру не мог остудить ее чувства к нему таким способом.

– Этого я сказать не могу, – ответил он.

Правда, одновременно с этим он подумал, что она решит, будто это он их разбрасывает. Но продолжать мысль все же не стал.

– Я почему-то думала, что бегуны на длинные дистанции, как правило, неразговорчивы и терпеливы.

– Не знаю. Я легко выхожу из себя, да и близнецы с Кингом довольно раздражительны.

– Курахара-кун, ты ведешь себя как взрослый человек. Но мне кажется, что ребята в Тикусэйсо все спокойные и добрые. Наверное, для ежедневного бега на длинные дистанции и правда нужен терпеливый характер. – Ханако пнула камешек, лежавший на белой линии. – Вот почему я удивилась, когда увидела вашу ссору. Но при этом я даже как-то успокоилась. Вы можете быстро пробежать двадцать километров, а теперь будете участвовать в Хаконе Экиден. Я боялась, что вы будете убегать все дальше и дальше…

Какэру подумал, что ей действительно нравятся близнецы.