Рассказ предка

Группа книдарий, названная сифонофорами, довела до крайности колониальный внешний вид. Мы можем представить себе их дерево, которое, вместо того, чтобы быть прикрепленным к скале или морской водоросли, свешивается с одной или с группы плавающих медуз (которые являются, конечно, членами клона), или плавает на поверхности. У португальского военного кораблика Physalia есть большой, наполненный газом поплавок с вертикальным парусом на верхушке. A запутанная колония полипов и щупалец свисает вниз. Он не плавает, а передвигается благодаря тому, что его несет ветром. Меньший, велелла – плоский, овальный плот с вертикальным парусом, расположенным по диагонали. Он также разносится ветром, и его английские названия «Jack-sail-by-the-wind» или «by-the-wind-sailor». Вы часто находите высушенные небольшие плоты с парусами на берегу, где они обычно теряют свой синий цвет и кажутся сделанными из бледной пластмассы. Из этих двух парусников велелла напоминает настоящий португальский военный корабль. Однако велелла и его родственник Porpita – не плавучие колонии, а единые, сильно измененные полипы, свисающие с поплавка вместо того, чтобы торчать на скале.

Довели до крайности колониальный внешний вид.

Медуза «голубая бутылка», Physalia utriculus, имеющая вид португальского военного кораблика, найдена в Тихом и Индийском океанах. Жала ее тысяч стрекательных клеток очень ядовиты и могут убить человека.

Многие сифонофоры могут регулировать глубину в воде, как регулируют, пожалуй, костные рыбы со своими плавательными пузырями, выделяя газ в поплавок или выпуская его. Некоторые сочетают поплавки и плавающих медуз, и у всех есть полипы и свисающие вниз щупальца. Сифонофоры рассматривались Э. О. Уилсоном (E. O. Wilson), основателем науки социобиологии, как одна из четырех вершин социальной эволюции (другими являются социальные насекомые, социальные млекопитающие и мы). Таким образом, это является другой превосходной степенью, которую можно приписать книдарии. Кроме того, поскольку члены колонии являются клонами, генетически идентичными друг другу, совсем не ясно, почему мы должны назвать их колонией, а не единой особью.

Гидроидные рассматривают медуз как способ для своих генов перепрыгивать иногда с одного постоянного места жительства на другое. Медузы, можно сказать, принимают свою медузоидную форму серьезно, так как от этого зависит их жизнь. Кораллы, в отличие от них, выбрали оседлый образ жизни с чрезвычайно продолжительным строительством твердого, крепкого дома, который предназначен, чтобы оставаться там в течение тысяч лет. Мы разберем их рассказы по порядку.

Рассказ Медузы

Медузы бороздят просторы океана, как парусники, гонимые ветром. Они не преследуют свою добычу, как барракуда или кальмар. Вместо этого они полагаются на свои длинные, свисающие, вооруженные щупальца, чтобы ловить планктонные организмы, достаточно неудачливые, чтобы в них попадаться. Медузы действительно плавают, томно пульсируя колоколом, но они не плывут в каком-то определенном направлении, по крайней мере, как мы понимаем направление. Наше понимание, однако, ограничено нашими двумерными препятствиями: мы ползаем по поверхности земли, и даже когда взлетаем в третьем измерении, то только для того, чтобы сползти немного быстрее в двух других. Но в море третье измерение является самым существенным. Это – измерение, в котором путешествие наиболее эффективно. В дополнение к большому перепаду давления с глубиной, есть плавный перепад, осложненный изменением цветового баланса. Но свет исчезает так или иначе, когда день уступает ночи. Как мы увидим, предпочитаемая глубина планктонных организмов существенно меняется с 24-часовым циклом.

Во время Второй Мировой войны операторы гидролокатора, ищущие подводные лодки, были озадачены тем, что, казалось, было вторым морским дном, которое поднималось к поверхности каждый вечер, и опускалось, отступая снова следующим утром. Им оказалась масса планктона, миллионы крошечных ракообразных и других существ, поднимающихся к поверхности для питания ночью, а затем опускающихся утром. Почему они должны делать это? Кажется, лучшим предположением является то, что в течение светлых дневных часов они уязвимы для визуальной охоты хищников, таких как рыба и кальмары, таким образом, днем они ищут темную безопасность глубин. Зачем тогда приплывать к поверхности ночью, ведь это – долгое путешествие, которое должно расходовать много энергии? Один исследователь планктона сравнил его с человеком, ежедневно проходящим 25 миль в обе стороны, чтобы только получить завтрак.