Рассказчик. Воспоминания барабанщика Nirvana и фронтмена Foo Fighters

После настойчивых просьб сотрудника клуба, опасавшегося неизбежного бунта, мы решили закончить выступление и вернулись на все еще мокрую от крови сцену. Гитара Курта была ужасно расстроена из-за удара, который он нанес охраннику, но, черт возьми, это нас никогда не останавливало. Диссонирующий, расстроенный звук только подчеркнул тревожную атмосферу в зале. Завершая сет нашей самой быстрой, наиболее панковой песней «Territorial Pissings», мы наконец положили инструменты и направились в гримерку, несколько травмированные этим странным поворотом событий. Мы привыкли к хаосу и беспорядку, но это совсем другое. Это не весело. Это опасно. Но, по крайней мере, все кончено.

Мы не знали, что тот самый окровавленный охранник и его банда ждали нас снаружи, чтобы убить. Эдакое быстрое возмездие за кровавую бойню, которую мы неосознанно устроили в городе. Они жаждали крови. Кто-то подслушал их план, когда сотни посетителей выходили из зала, и передал его нашей команде, которая затем быстро передала его нам, пока мы сидели наверху, отдыхая в лужах собственного пота. Монти понял, что мы в ловушке, и теперь его задача — придумать план побега.

К черному ходу вызвали такси, и мы побежали из раздевалки к двери, выходящей в переулок, как крысы с кухни, — Курт впереди, за ним Крист, а потом я. Мы ждали сигнала, и, когда дверь распахнулась, я увидел, как Курт нырнул на заднее сиденье такси, затем Крист. Вдруг я услышал, как кто-то крикнул: «Это они!! Держи этих ублюдков!!» Конечно же, это охранник и его друзья мчались по переулку к такси с огнем в глазах и убийством в мыслях. Кто-то захлопнул дверь машины, прежде чем я успел в нее сесть, и машина умчалась, преследуемая в ночи толпой кровожадных головорезов, которые вскоре догнали их в субботней пробке на Элм-стрит и одним быстрым ударом разбили пассажирское стекло. Я ничего этого не знал, потому что теперь остался один в клубе, и мне уже не на чем было добраться обратно в отель (возможно, меня вызвалась подвезти милая девушка, и по дороге мы попали в автомобильную аварию…).

Нам всем каким-то образом удалось пережить этот день, и наш бродячий цирк отправился в следующий город. В туре осталось всего двенадцать дней, колеса все еще могли отвалиться, но, по крайней мере, мы двигались в правильном направлении: домой.

К тому времени, когда мы вернулись в Сиэтл для финального концерта в родном городе на Хэллоуин, мы были полностью истощены как морально, так и физически. Мы оставили свой след и вернулись со шрамами. Всего за сорок дней мы прошли путь от трех растрепанных молодых людей, которым нечего терять, до трех растрепанных молодых людей с золотой пластинкой. Наш мир теперь изменился навсегда. Но изменился и ваш. И это только начало.

МЫ БЫЛИ ОКРУЖЕНЫ, И ВЫХОДА НЕ БЫЛО.

Пропасть

«Угадай, где мы сегодня будем плавать?» — с восторгом спросил мой хороший друг Брайан Браун.

«Понятия не имею… Где?» — ответил я, изнемогая от жары в Долине Сан-Фернандо в тесном доме Питера Шталя без кондиционера.

«В доме, где “семья” Мэнсона убила Шэрон Тейт».

Какое-то время я молча держал телефон, пытаясь осознать это ужасающее приглашение, а затем ответил: «На Сьело-драйв? Ты, блин, серьезно?» Я точно знал, о чем он говорит, поскольку был довольно хорошо осведомлен о самом печально известном и жестоком убийстве в Америке с тех пор, как был подростком, погруженным в мир ужасов. Я легко мог представить длинную дорогу, вьющуюся вверх по холму каньона прямиком к воротам дома с видом на Лос-Анджелес, дорожку к входной двери, на которой когда-то было кровью написано «СВИНЬЯ», гостиную, где три невинных человека встретили свою ужасную судьбу у камина под небольшим чердаком и у бассейна в форме почки, отделявшего главный дом от гостевого, где жила Эбигейл Фолджер, прежде чем ее безжалостно убили на лужайке. Я мог практически нарисовать план этого места преступления в голове, после того как прочитал книгу «Helter Skelter. Правда о Чарли Мэнсоне» и посмотрел нечеткие документальные фильмы о бездомной хиппи-«семье» Чарльза Мэнсона на ранчо Спэн. Это было слишком мрачное предложение, чтобы его принять.

«Погнали!»

1992 год начался со страшного похмелья. Я проснулся в потрепанном гостиничном номере после празднования Нового года с Red Hot Chili Peppers, Nirvana, Pearl Jam и еще 16 000 людей в Cow Palace в Сан-Франциско. Nirvana завершила наш бурный и знаменательный год коротким туром по площадкам Западного побережья, забитым до отказа тысячами молодых панков, собравшимися, чтобы своими глазами увидеть, как эти три многообещающие группы совершают революцию в музыке.

Аудитория росла в геометрической прогрессии, и, каждую ночь стоя на сцене, по энергии и эстетике фанатов, во всю глотку подпевающих каждому слову, я понимал, что радикальный культурный сдвиг неизбежен. Это уже не просто андеграунд; это гребаный таран, бьющий в ворота поп-культуры, и наши три группы там главные зачинщики.