Рассказы

– Не поняла, это у нас, что ли, детский праздник?

– Да, такую мы ему подсунули легенду.

– А почему это он вдруг с тобой советуется? – подозрительно развернулся Андрей.

– Почему нет? Я ж ему иногда помогаю праздники оформлять. Ты видел, какую мы в последний раз конструкцию соорудили на презентацию «Фольксвагена»? У заказчика тема праздника была: «Свободен, как ветер». И вот мы решили изобразить ветер в отдельно взятом помещении: воздушные всякие штуки из ткани, вентиляторы…

– Сейчас не об этом, – оборвал разошедшегося друга Андрей. – Давай по существу.

– И вообще, когда мы оформляем с Аликом презентацию какого-нибудь автомобиля, единственным лишним предметом в зале оказывается сам…

– Ку-ку, что у нас с Новым годом? – сдёрнул с Антона шапочку Андрей.

А Антон, как глухарь, продолжал петь:

– Мы говорим: а нельзя ли его куда-нибудь… хоть на улицу выдвинуть? Он нам мешает. А что с Новым годом?

– Что ты ему посоветовал? Приедет он к нам или нет? – нажала Лена, теряя терпение от желания скорее высказаться самой.

– Пока не знаю. Он думает, – поскучнел глазами Антон, сгребая мокрый снег с парапета.

– Послушайте вы, дураки, – наконец определилась Лена. – Вы уверены, что так надо? Вы покупаете у своего друга его рабочую ночь, вы его обманываете. Неужели не думаете, что он просто может обидеться?

Антон и Андрей действительно как дураки посмотрели друг на друга.

– Мы же делаем это ради… – сбито-с-толку пробормотал Антон.

– Конечно! – гораздо уверенней перебил Андрей. – И вместо того, чтобы работать на чьей-то свинячей пьянке, он отдохнёт в кругу друзей. При этом ничего не потеряет. Да и потом, он сам очень любит розыгрыши.

– Ой, не знаю, – выложила Лена упрямое сомнение на губах. – Розыгрыш – это одно, а денежными отношениями лучше дружбы не портить.

Ребята замолчали: то ли обиделись на скучное возражение, то ли сами засомневались.

– Он сказал, что всё должно решиться сегодня вечером, – вдруг запереживал Антон.

Андрей нахлобучил приятелю шапку, которую мял до сих пор в руках. И поправил помпон:

– Ты говорил, что откладываешь деньги на поездку в Финляндию? Может, того? А у нас с Алёнкой кое-чего на ремонт было заныкано. Янка с Юляшей, может, тоже чего подкинут. Чего скажете?

– Блин! Заныкано! Захныкано! – возмущённо воскликнула Лена, схватив пригоршню снега. – Жили бы себе спо-кой-но!

Андрей хохотал и отбивался, когда она совала снег ему в лицо, обнимал и пытался повалить её в серый городской сугроб. Антоша умилённо-задумчиво тёр очки мокрой рукой.

* * *

Во-первых, в последний момент ещё добавили. А во-вторых, он, наверное, и без того выбрал бы детей. Взрослые душные, странные. Что же касается в-третьих… Дед Мороз осточертел, ему до тошноты хотелось чего-то нового, он даже знал, чего именно. Алик был уверен: дети оценят. Он будет играть для них на губной гармошке, он будет Снусмумриком из сказки о Муми-троллях.

Уточнив возраст и количество участников праздника, получив от заказчика деньги, Алик в на редкость бодром и творческом настроении сел за сценарий.

Тридцать первого пошёл настоящий снег. Утром Алик проводил свою подругу Люду на вокзал – она до последнего раздумывала, ехать ли к родственникам в Коломну, надеясь, что Алик всё-таки откажется от работы в новогоднюю ночь.

– В следующем году я подготовлю из тебя настоящую Снегурочку, будем работать на пару, – празднично напутствовал её Алик, сажая в вагон. И вышел, минуя здание вокзала, – в снег.

Потом он навестил родителей, подарил керамический домик с окошком для свечи. Вполне новогодний и милый, чтобы родители тоже не обижались. Папа в очередной раз вспомнил и сам посмеялся:

– Провинциальному актёру предложили главную роль в Голливуде, бешеные гонорары…

– Пап, перестань.

– А он подумал и говорит: «Не могу, на носу ёлки».

В восемь вечера Алик выехал на работу. До деревни добрался минут за пятьдесят – дорогу уже подзамело. Дальше по плану, который ему нарисовал парень-заказчик, нашёл нужную дачу и остановил машину метрах в пятидесяти.

Жёлтая широкополая шляпа, оранжевая курточка и зелёные штаны. Правда, у Туве Янсон рисунки не цветные, но Алику одеяние Снусмумрика виделось именно таким. Он переоделся в машине, сунул в зубы бутафорскую трубку, за спину кинул мешок и пошёл пешком по свеженанесённым сугробам.

– Здравствуйте, дети, я Снусмумрик, – скажет он им сейчас.

В палисаднике прямо возле дома стояла по-настоящему красивая ёлка. Только шишки, мандарины и свечи. Красное и оранжевое на зелёном, – мелькнула полуусмешка по его губам. В правом ботинке неприятно мокро хрупнул снег.

– Здравствуйте, – навстречу ему на крыльце уже стоял хозяин дома. Не тот, от которого Алик получал заказ и деньги, другой. – Я Геннадий, а вы, должно быть, Алик, Дед Мороз?

Они прошли в дом, там по какому-то коридору.

– Где дети? – тихонько спросил Алик, неожиданно для себя почувствовав волнение.

– Здравствуйте, дети, я…

Они прошли ещё через комнату, и Геннадий остановился. Стараясь не смотреть на Алика, – тот сразу заметил эту особенность хозяина – так же тихо произнёс, кивая на дверь:

– Дети – там.