Рассказы невозвращенца

– Как??? – похолодел Семен. – За что???

– Не знаю, но все девочки уже в теме.

«Вывезти на гавно» означало утопить труп в подмосковном очистном комплексе. По слухам кислотность там такая, что даже от медных пряжек ремня остаются лишь тонкие проволочки.

Собственно же наезд произошел утром следующего дня. Сеню крючковатым пальцем поманил авторитетный боевик Муса, целыми днями протирающий штаны в «Венском», и жестом пригласил сесть напротив. Ни слова не говоря, он ловко вынул из внутреннего кармана сенькиного пиджака авторучку, написал на салфетке цифру и подвинул ее ошалевшему администратору. Глядя в сторону и кому-то улыбаясь, Муса отчетливо произнес:

– ЭТО нужно вернуть Саиду. ЭТО взято из его хаты. А навел ты. Через Снежану навел. Тссс… – Он быстро положил свой палец на открывшиеся для оправданий губы перепуганного администратора. – ЭТО принеси сюда и отдай мне. Ничего тебе не будет. Директором поставим. Иди.

Как он добрался домой, Квитко не помнил. Несколько часов его мучила изматывающая икота, затем окончательно накрыло отчаяние. В дверь позвонили, и по спине побежал холодный пот. Но это пришла Яна.

– Уходи отсюда. Прямо сейчас. Собери вещи и уходи.

И Яна уехала во Фрязино к маме и к маленькой дочке.

А деньги Семен собрал. Все до копеечки собрал и принес Мусе. Но директором его не сделали, а совсем наоборот – перестали замечать, и бывший наводчик этот сигнал прочитал правильно. Он все бросил и стал прятаться у бабушки в Одинцово. А сдал его Гурген. И вот в торце этой панельной девятиэтажки появилась вишневая девятка жигулей. За рулем сидела Янка – руки ее непрерывно дрожали, на лице лежал толстый слой тонального крема. На заднем же сиденье расположились двое бродяжек. Длинного звали Аркан, а мелкого Федькой. Оба нестерпимо воняли. Янка извела на них весь свой парфюм и сейчас горевала у опущенного окна. Зимний ветер охлаждал измученное лицо, все мысли были о дочке, которую пообещали увезти в аул, если она не выполнит. А она выполнит – выбора у нее нет.

– Тёть! Тёть! Вот она – «Волга»! – заверещал мелкий. А Аркан был глухонемой – мог только мычать. Ему предстояло выполнить задание и бросить на месте пистолет, но Аркан не дурак оружием разбрасываться! Аркан знает, кому его продать можно. Аркан… – тут он ощутил толчки в бок. Женщина с переднего сиденья протянула ему пистолет и жестами показала, что затвор тянуть не надо, ничего нажимать не надо – только направить и потянуть спуск. Но Аркан не дурак – знает что почем. Прижав пистолет к груди, он бочком-бочком, но довольно быстро побежал к подъезду, Федька еле поспевал за ним.

А убитый запарковал свою кремовую «Волгу» – когда-то предмет зависти всех его знакомых, от блядей до гэбэшных кураторов, и медленно пошел к подъезду, сжимая в кармане длинный гаражный ключ. Москву захлестнули квартирные кражи – вот и у бабули в подъезде отчаявшиеся жильцы поставили замок.

Какой все же кошмар происходит, сокрушенно подумал он, глядя на парочку грязных подростков в чьей-то большой, заношенной одежде. Разве такое могло быть раньше? Теперь он всегда, 24 часа в сутки, жил в «раньше» – путешествовал там мыслями, приукрашивал, идеализировал… тем и спасался от сумасшествия.

– Я знаю, что холодно, но в подъезд вас, парни, не пу…

Охнул, упал на бок, забил судорожно затылком о бетон и вдруг начал делать круговые движения одной рукой, словно плыл на спине. Обратно. В «раньше»…

Федька зачарованно смотрел на эти конвульсии, а по ногам у него текло тёплое. Очнулся он от гортанного, необычного крика глухонемого. Как слонёнок кричит, – очнулся Федька. Когда-то, в другой жизни, мама брала его в зоопарк. А может, он в детдоме по телевизору слышал. Янка смотрела, как к ней по снегу, хлопая полами курток с чужих плеч, бегут дети – у каждого изо рта вырывается пар. Федькино облачко поменьше, у Аркана побольше. По договору она должна была отвезти их на дальнюю теплотрассу, но уже не было ни сил, ни нервов – Янка кинула на снег деньги и нажала на газ.

Свердловский зоопарк сквозь судьбы Родины

Именно там, под истерические крики павлинов и хохот гиен, началась моя недлинная трудовая карьера. Я работал ночным сторожем. Бревенчатая будка отапливалась дровами – поленья потрескивали, на мерзлых торцах их появлялись пузырьки и пар, огонь бросал на стены причудливые тени… Нигде и никогда не спал я так крепко, так беззаботно, как в том далеком зоопарке за полноценные 95 рублей в месяц!

– Твои волосы костром пахнут, – восхищенно шепчет мне подружка на лекции. Я ее не слушаю, так как увлечен расчетами – если к стипендии прибавить зарплату сторожа и доход от фарцовки, то обнаружится, что институт заканчивать… невыгодно! Кто же даст молодому специалисту, инженеру-технологу, больше 120 рублей в месяц? Да нет таких зарплат. А сейчас я при бабках, уважении и романтическом запахе костра…

Но всё хорошее когда-то заканчивается – скоро я получу диплом и уйду в жизнь без павлинов, где сон прерывист и неровен, где денег за него никто не платит.