Рассказы ночной стражи

— Вы видели? — восклицал он, не зная устали. — Вы всё видели?!

— Да, господин!

— Кому дозволено насмехаться над храбростью наших воинов?

— Никому, господин!

— Человек чести на его месте уже покончил бы с собой!

— Воистину!

— Варвар, знай своё место! Живи в унижении!

— Банзай!

Победа Мигеру над заморским выскочкой превращалась в триумф, поднимала престиж Чистой Земли до небывалых высот. По всему выходило, что титул «великого полководца, покорителя варваров» Ода Кацунага носит не зря. В порыве великодушия его светлость возвестил, что дозволяет моему слуге до конца праздника щеголять в одеждах, какие он носил во время поединка, и в лисьей маске.

— Ни один каонай доселе, — возвестил Кацунага, — не удостаивался такой чести!

К счастью, у Мигеру хватило ума исчезнуть с глаз долой. Ну да, сейчас знатные господа радуются победе над варваром. Но очень скоро они вспомнят, что безликий мерзавец посмел выдать себя за самурая и украл у них всю славу.

Обо мне сёгун тоже не забыл: прилюдно воздал хвалы за острый ум и находчивость — и пообещал награду. Первое, что мне захотелось после этого — найти убежище Мигеру и разделить его на двоих. «Милость этого парня переменчива, как погода в море…» Говоря простым языком, чем выше взлетишь, тем больнее падать.

Я уже ловил на себе косые взгляды.

— Мой дорогой зять, — сёгун всё не мог успокоиться. На этот раз жертвой его восторгов пал первый министр. — Не кажется ли вам, что праздник удался как никогда?

— Вы совершенно правы, — согласился Фудзивара. — Это лучший праздник за все годы.

— Все ли в восхищении?

— Вы не найдёте ни одного хмурого лица, ваша светлость!

— Хочу напомнить вам, дорогой зять, что нас ждёт ещё одно захватывающее зрелище! Разве оно не достойно богов?

— О да, мой господин! Боги ликуют.

— И это была ваша идея. Мы это ценим, поверьте. Отчего же вы не взяли с собой вашего прелестного сына? Раньше вы брали его в деревни, подобные Фукугахаме.

— Он заболел, ваша светлость.

— Надеюсь, ничего опасного?

— О, нет! Обычное недомогание. Знали бы вы, как он расстроился! У меня сердце кровью обливалось, когда я велел ему остаться дома.

— Бедное дитя! Лишиться такого развлечения…

Сёгуна окружила свита. Меня как бы между делом оттеснили подальше. Сказать по правде, я не имел ничего против.

— Решаете очередную загадку, Рэйден-сан?

Инспектор Куросава улыбался. Впрочем, он всегда улыбался.

— Склоняюсь перед вашей проницательностью, инспектор.

— Если я в силах чем-то помочь… Надеюсь, вы не захотите выведать у меня государственную тайну?

— Разве что семейную? Скажите, его светлость и господин Фудзивара — родственники? Я слышал, как сёгун назвал первого министра зятем.

— А вы не знали? — удивился Куросава. — Я думал, это известно даже столбам ворот Расёмон. Господин Фудзивара женат на старшей сестре нашего сёгуна. У них есть сын девяти лет. И господин Фудзивара, и его светлость в мальчике души не чают. Многие даже спорят, чья любовь сильнее: отца или дяди.

— А у его светлости дети есть?

Ну вот зачем я это спросил? Вечно лезу куда не следует.

— Как вы могли заметить, Рэйден-сан, его светлость — ваш ровесник. Это значит, что он ещё очень молод. У вас есть дети?

— Откуда? У меня и жены-то нет!

— У его светлости жена есть. Но детьми они пока не обзавелись. По окончании праздника его светлость с супругой намерены отправиться в храм Сандзюсангэн-до. Там они станут просить тысячерукую Каннон о даровании наследника.

Я поклонился:

— Благодарю. Это больше, чем я хотел знать.

2. «Не пропущу ни за что!»

— Ябусамэ!

Глашатаи драли глотки, словно кричали в последний раз в жизни:

— Все приглашаются на незабываемое зрелище! Ябусамэ!

Столичные самураи разразились приветственными кличами.

Ябусамэ? Слово казалось знакомым. Да, я видел его в исторических хрониках, которые давал мне читать настоятель Иссэн. Конная стрельба из лука? Неужели? И я это увижу?!

Боги, спасибо за великую милость!

На помосте сёгуна не было. На площади, в пределах видимости — тоже. Увели куда-то, а без него не начнут. Пока господин Кацунага вернётся, пока все соберутся… Значит, у меня есть время прогуляться по деревне и рассмотреть приготовления к состязаниям.

Другого случая не представится.

Деревня тонула в вечерних тенях. Фонари и факелы, казалось, горели ярче обычного, разгоняя мрак на площади и улице. Но между домами копилась тьма. Я двинулся вдоль памятной полосы — скаковой дорожки, по которой будут нестись соревнующиеся лучники. Со мной поравнялись трое слуг: двое тащили корзины со стрелами, третий — связку пустых колчанов. Я ускорил шаг, стараясь держаться рядом, выудил пару стрел из ближайшей корзины. Детьми мы мастерили луки со стрелами из тростника, с глиняной нашлёпкой вместо наконечника. Сравнить наши поделки с настоящими стрелами было всё равно что сравнить перепёлку и дракона.

Слуга хотел что-то сказать, но не осмелился.