Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить

– Знаете, доктор, вы мисс и вы тоже, сэр, – сказала она, кивнув головой в мою сторону в знак того, что меня она тоже заметила. – Это вы из-за ключей! Скажите-ка мне, кто это приходил когда мы только переехали в этот дом? Да, да, да, – это был какой-то важный джентльмен, который пришел по срочным делам, помню, я накрыла для него стол в маленькой комнате. Потому что тогда у нас в большой комнате всё валялось где попало и не было расставлено так, как нам нравится. Был цыпленок, яблочный пирог и стакан мадеры. – О, дорогая мисс Мэри, вы говорите я слишком много говорю, но я об этом говорю просто для того чтобы вспомнить. А потом пришел Гарднер, точно так, как на прошлой неделе, когда он приносил артишоки и проповедь, записанную на каком-то листочке. Ага, точно, господин Гарднер, каждый ключ, который я получила от него, был с биркой, и каждый был подписан от той он или от другой двери в этом доме, а иногда их было по два с одной биркой. А когда я говорю про дверь, я говорю про дверь комнаты, а не про дверь шкафа, вон как про тот. Да, мисс Мэри, я прекрасно всё понимаю, я просто хочу, чтобы понятно было и вам, и вашему дяде, и вам тоже, сэр. Ну так вот, я помню, была там какая-то коробочка, которую этот самый джентльмен отдал мне на хранение. Я думала, что ничего такого не произойдет, когда он ушел, и взяла на себя смелость, зная что она принадлежит вашему дяде, решила немного потрясти её. Причем если я, к великому удивлению всех присутствующих, не обманываюсь, там, в этой самой коробочке, были какие-то ключи, только что это были за ключи, доктор, кто его знает, для этого надо было её открыть, но я этого делать не стала.

Я поражаюсь, как дядюшке Олдису удавалось оставаться спокойным и невозмутимым всё то время, пока продолжался весь этот фарс[312]. Мэри, это я точно знаю, её красноречие повеселило от души, да и он, наверняка уже на своем собственном опыте знал, что бесполезно пытаться её заткнуть. Как бы там ни было, он этого делать не стал, лишь только сказал, когда та замолчала, видимо решив передохнуть. – А эта коробочка она у вас, миссис Мэйпл? Если она у вас то, пожалуйста, принесите её. – Тут Миссис Мэйпл указала на него пальцем, то ли злорадства ради, то ли желая обвинить его в чем то. – Вот, сказала она, – я должна прислушиваться к каждому слову, исходящему из Ваших уст, доктор, ведь они что-то значат. И если мне их принимать себе в укор, пусть даже хотя бы половину из них, этого все равно будет более чем достаточно. Лежу ли я без сна в своей постели – упрек, сижу ли я на стуле – опять упрек, это я слышу от Вас и мисс Мэри все те двадцать лет, что я у вас на службе, но ни один человек на такой службе как моя не может желать себе ничего другого. Да, да, мисс Мэри, тем не менее это правда, и мы хорошо знаем какой ваш отец, хорошо было бы, если бы он изменился в лучшую сторону, дай Бог ему сил. – Всё хорошо, – успокаиваю я сама себя, – всё хорошо. Только, ради Бога милая, что ты скажешь доктору, когда он потребует у тебя эту коробочку? Нет, доктор, если бы вы были таким, как некоторые из хозяев, о которых я слышала. А я была из тех служанок, про каких я могу вам рассказать, то для меня это было бы простой задачей. Но дела наши, это уж чисто по-человечески, именно таковы – какие они есть. Правда, одно я знаю наверняка, а это как раз то, что я должна вам сказать, вот…, если мисс Мэри не придет ко мне в комнату и не поможет мне вернуть мою память, которую только её ум и может направить в правильное русло и заставить вспомнить о том, что я забыла, то никакой коробочки, маленькой ли там, большой ли, да какой бы там ни было, не видать вам до самого дня самого Страшного Суда.

– О, милая миссис Мэйпл, почему же вы не сказали мне сразу о том, что хотите, чтобы я помогла вам её найти? – спросила Мэри. – Ладно, не надо ничего говорить, давайте пойдем прямо сейчас и поищем её. – Они обе ушли. Я слышал, как миссис Мэйпл начала что-то тараторить и это, в чем я нисколечко не сомневаюсь, продолжалось всю дорогу, вплоть до того, пока они не добрались до комнаты домохозяйки и не начали копаться в её похоронках. Мы с дядюшкой Олдисом остались одни. – Весьма ценная работница, – сказал он кивая в сторону двери. – У ней всё всегда на своем месте. Правда, если начала говорить, то это займет не меньше, чем три минуты. – А как мисс Олдис сумеет заставить её вспомнить о том, где спрятана эта коробочка? – спросил я.

– Мэри? Легко! Она посадит её на стул и расспросит о том, чем последний раз болела её тетушка или заставит смотреть на фарфоровую собачку, стоящую на каминной полке, может быть, еще что-нибудь придумает. Потом, как говорит у нас миссис Мэйпл, одно за другим, и не успеете и глазом моргнуть, как она вспомнит всё что надо. А вот и подтверждение моих слов, уверен я слышу их шаги, они уже возвращаются.