Рассказы. Очерки. Воспоминания. Пьесы

Шура. Перестань, милый! Не надо, родной мой! Ты — ляг…

Булычов. Лежать — хуже. Лег — значит — сдался. Это — как в кулачном бою. И — хочется мне говорить. Мне надо тебе рассказать. Понимаешь… какой случай… не на той улице я живу! В чужие люди попал, лет тридцать все с чужими. Вот чего я тебе не хочу! Отец мой плоты гонял. А я вот… Этого я тебе не могу выразить.

Шура. Ты говори тише, спокойнее… Говори, как, бывало, сказки мне рассказывал.

Булычов. Я тебе — не сказки, я тебе всегда правду говорил. Видишь ли… Попы, цари, губернаторы… на кой черт они мне надобны? В бога — я не верю. Где тут бог? Сама видишь… И людей хороших — нет. Хорошие — редки, как… фальшивые деньги! Видишь, какие все? Вот они теперь запутались, завоевались… очумели! А — мне какое дело до них? Булычову-то Егору — зачем они? И тебе… ну, как тебе с ними жить?

Шура. Ты не беспокойся обо мне…

Ксения(идет). Александра, к тебе Тоня с братом пришла и этот…

Шура. Подождут.

Ксения. А ты — иди-ко! Мне с отцом поговорить надо…

Булычов. А мне — надо?

Шура. Вы — не очень много — говорите…

Ксения. Учи, учи меня! Егор Васильевич — Зобунова пришла…

Булычов. Шурок, ты потом веди их сюда, молодежь-то… Ну, давай Зобунову!

Ксения. Сейчас. Я хочу сказать, что Лександра подружилась с прощелыгой этим, с двоюродным братом Андрея. Сам понимаешь: это ей не пара. Одного нищего приютили мы, так он — вон как командует.

Булычов. Ты, Аксинья, совсем… как дурной сон, — право!

Ксения. Бог с тобой, обижай! Ты бы запретил ей амурничать с Тятиным-то.

Булычов. А еще что?

Ксения. Мелания у нас…

Булычов. Зачем?

Ксения. Несчастие с ней. Солдаты беглые напали на обитель, корову зарезали, два топора украли, заступ, связку веревок, вон что делается! А Донат, лесник наш, нехороших людей привечает, живут они в бараке, на лесорубке…

Булычов. Заметно, что ежели какой человек приятен мне, так он уж никому не приятен.

Ксения. Ты бы помирился с ней…

Булычов. С Маланьей? Зачем?

Ксения. Да — как же? Здоровье твое…

Булычов. Ладно. Давай… помирюсь! Я ей скажу: «И остави нам долги наша».[208]

Ксения. Ты — поласковее. (Ушла.)

Булычов(бормочет). «И остави нам долги…» «Яко же и мы оставляем…» Кругом вранье… Ох, черти…

Варвара. Папаша! Я слышала, как мать говорила о Степане Тятине…

Булычов. Да… Ты — все слышишь, все знаешь…

Варвара. Тятин — скромный человек, он не потребует большого приданого за Александрой и очень хорошая пара для нее.

Булычов. Заботливая ты…

Варвара. Я присмотрелась к нему…

Булычов. О ком ты заботишься? Эх вы… черти домашние!

Идут Мелания, Ксения, в дверях остановилась служка Таисья.

Ну что, Малаша? Помиримся, что ли?

Мелания. То-то. Воин! Обижаешь всех… ни за что ни про что…

Булычов. «И остави нам долги наша» — Малаша!

Мелания. Не о долгах речь. Не озоруй! Вон какие дела-то начались. Царя, помазанника божия, свергли с престола. Ведь это — что значит? Обрушил господь на люди своя тьму смятения, обезумели все, сами у себя под ногами яму роют. Чернь бунтуется. Копосовские бабы в лицо мне кричали, мы, дескать, народ! Наши мужья, солдаты — парод! Каково? Подумай, когда это солдаты за народ считались?

Ксения. Это вот все Яков Лаптев доказывает…

Мелания. Губернатора власти лишили, а на место его нотариус Осмоловский посажен…

Булычов. Тоже толстый.

Мелания. Вчера владыко Никандр говорил: «Живем накануне происшествий сокрушительных; разве, говорит, штатская власть возможна? От времен библейских народами управляла рука, вооруженная мечом и крестом…»

Варвара. В библейские времена кресту не поклонялись…

Мелания. А ты помолчи, умница… евангелие-то в одном переплете с библией. А крест есть — меч![209] Туда же! Владыко-то лучше тебя знает, когда чему поклонялись. Вы, честолюбцы, радуетесь падению престола. Не обернулась бы радость в горькие вам слезы. Егорушко, мне с тобой надо бы глаз на глаз поговорить…

Булычов. Эдак — опять поругаемся мы с тобой? Однако — можно и поговорить, ну — после! Сейчас лекариха придет. Выздороветь хочется мне, Малаша!

Мелания. Зобунова — лекариха знаменитая. Докторам — далеко до нее! А потом ты бы с блаженным Прокопием поговорил…

Булычов. Это — которого мальчишки Пропотеем зовут? Жулик он, говорят?

Мелания. Ну, что ты, что ты! Как это можно! Ты прими-ко его…

Булычов. Можно и Пропотея. Мне сегодня что-то лучше… Только вот ноги… Веселее будто. Все что-то смешно… смешным кажется! Зови знахарку, Аксинья.

Ксения ушла.

Мелания. Эх, Егорий… много еще в тебе… осталось!

Булычов. Вот то-то и есть, что много…

Ксения[(входя)]. Она говорит, чтобы все ушли…

Мелания. Ну, надо уйти…