Рассказы разведчика

– Почему не поддержим? Поддержим. Только скажите когда?

– Сейчас, немедленно.

– Надо командира роты предупредить. Так сразу нельзя.

Но едва разведчики высунулись из-за насыпи, как попали под сильный ружейно-пулемётный огонь. Пришлось ждать ночи. Под её покровом Василий Печенюк и Игнат Омельченко выползли на нейтральную полосу и стали приближаться к семафору. Игнат остался на земле у семафора, а Василий полез на него. Было так темно, что даже Игнат не мог различить фигуру своего товарища на решётчатой конструкции семафора. Медленно идёт время, а Печенюк всё ещё сидит на башне. Наконец, он спрыгивает и довольный шепчет Игнату:

– Всё в порядке, пошли.

Запыхавшиеся, потные, но довольные, они свалились с насыпи прямо на головы своих товарищей, держа в руках, как боевую награду, круглое стекло. Старшина-пехотинец взял его в руки, повертел и удивлённо спросил:

– И ради этой стекляшки вы рисковали жизнью?

– Ничего не поделаешь, надо! – Ответил Игнат, улыбаясь.

Красный фонарь после этого был изготовлен, и я стал пачками печатать фотокарточки с моих друзей-разведчиков.

…На опушке леса ст. л-нт собрал разведчиков, убедился, что никто из них не пострадал от налёта фашистского самолёта и приказал бросить фаэтоны, а лошадей отпустить «с богом». Так и сказал – «отпустить с богом». Навстречу передовому отряду он отправил двух разведчиков – Николая Шатова и Алексея Гладкова с наказом, передать майору Чернышову о случившемся.

Остаток этого дня был для нас не лёгким, правда, никто и не ожидал другого. В лесу было много отступающих и бродячих подразделений врага, на которые мы постоянно натыкались. Не успели мы пройти и километр по лесу, как встретили небольшую группу фашистских солдат, шедших нам навстречу походным маршем. Мы открыли по ним огонь из автоматов и стали заходить с флангов. Солдаты врага разбежались по лесу, от их преследования мы отказались, опасно. На этот раз ст. л-нт передал мне карту с маршрутом нашего движения в полосе наступления полка, и я вёл разведчиков через лес, ориентируясь только по компасу и этой карте. Наша ближайшая цель – железнодорожная станция Тифензее, а перед ней два узких продолговатых озера. Моя задача: кратчайшим путём вывести разведчиков, а значит и весь передовой отряд, в узкий проход между этими двумя озёрами в районе отметки 141.0.

В небе всё время кружили самолёты – наши и немецкие. Часто завязывались скоротечные воздушные бои. Фашистские лётчики не выдерживали длительного боя и с позором удирали за линию фронта. Наблюдать за воздушными боями не позволяли кроны деревьев и сама боевая обстановка. Несмотря на наше явное господство в воздухе, всё же фашистам удавалось бомбить наши наступающие войска небольшими группами самолётов, иногда даже одиночными. Сбрасывали они в основном мелкие противопехотные бомбы и обстреливали из бортовых пушек и пулемётов. Хотя существенного вреда нашим войскам такие налёты не приносили, но определённый урон всё же был.

К междуозёрному проходу мы вышли, когда на землю опустилась плотная темнота. Как мы и ожидали, фашисты встретили нас сильным ружейно-пулемётным огнём. Где-то здесь должен проходить внешний обвод обороны Берлина. Может быть, он проходит как раз по этому перешейку?

Фараонов немедленно послал двух разведчиков к майору Чернышеву с известием о встрече с немцами, приказал Ивану Прокопьеву с одним отделением держать под наблюдением весь перешеек между озёрами и по возможности определить, есть ли у фашистов укрепления, а сам с остальными разведчиками пошёл в обход одного из этих озёр. Я иду с ним.

– Представляю себе, как хорошо здесь отдыхать в мирное время, – говорит ст. л-нт, быстро шагая на юг вдоль берега.

– Товарищ ст. л-нт, Вас что-то на минорное настроение потянуло? – удивлённо отзываюсь я.

– Это естественно, ведь война идёт к быстрому концу, – сказал он, но потом вдруг резко изменил тон разговора, как это нечасто бывает, строго спросил меня: – Как называется это озеро?

– Чёрт его знает, сейчас посмотрю, – ответил я, недовольный его резким переходом от дружески-мечтательного настроения к официальному тону. Я вытащил карту, осторожно осветил её электрическим фонариком и с трудом прочитал название.

– Гаман, товарищ капитан, озеро называется Гаман. Оно небольшое, всего два километра в длину.

– Приказываю, марш-бросок: как можно быстрее выйти на южный берег озера и разведать, есть ли там укрепления. За мной, бегом марш! – скомандовал Фараонов.