Рассказы разведчика

– Принимают немцев, которые бегут от нас. Сдаются им целыми пачками, с оружием и техникой.

– Вот черти, – сказал я, пристально вглядываясь в серую дымку на запад, – Эльба рядом, до нее всего два километра, а по ее берегу проходит высокая дамба, вот реки и не видно.

– Давайте поднимемся на насыпь, может быть, тогда Эльбу увидим! – предложил Николай Шатов, услышав наш разговор.

– Тогда фашисты заметят нас, – парировал Прокопьев.

Вдруг по левую руку от нас послышался отдаленный раскатистый залп тяжелой артиллерии, земля вздрогнула, покачалась слегка и затихла.

– Это она! Точно она! – воскликнул Филипп Зверев, указывая рукой в сторону видневшегося лесочка.

Да, это действительно была та самая батарея, которую мы шли уничтожать. Мы уже слышали нашу цель, но пока еще не видели ее. Село Нойермарк, небольшое, ухоженное, прошли насквозь. Все окна, двери, ворота и калитки закрыты наглухо. Но мы знали, что жители местных сел и деревень остались в своих домах, бежать-то ведь некуда, и сейчас сидят в подвалах и погребах. Ну и пусть сидят там, так лучше для них и для нас.

Не доходя до села Любарс, мы углубились в небольшой лесок, и оказались за спинами немецких артиллеристов и стали осторожно, чтобы не обнаружить себя, приближаться к ним с тыла. Вражеская батарея продолжала вести огонь, правда не очень интенсивно. Она время от времени выпускала порцию снарядов и потом надолго замокала. Через определенный промежуток времени опять вздрагивала земля, и воздух наполнялся громовым раскатом.

– Ничего, скоро замолчит навсегда, – сказал Иван Прокопьев, наблюдая в бинокль из укрытия. Теперь и мы все видим торчащие из-за кустарника стволы пушек.

– Ребята, смотрите! – громко и тревожно воскликнул Виталий Чеботарев. – Вижу Эльбу, а на ней катер с американским флагом!

Я повернул голову назад и без бинокля с высоты холма, на который мы только что поднялись, увидел серебристую ленту. Конечно, это была Эльба, желанная река для каждого солдата нашей дивизии и которая вот уже несколько дней была у него постоянно на устах.

– Дай мне, – сказал Алексей Волокитин и с силой вырвал бинокль из рук Виталия.

Все, у кого были бинокли, направили их в сторону Эльбы, я тоже стал смотреть в бинокль на Эльбу и на противоположный берег, усаженный деревьями. Вот в поле зрения показался силуэт корабля, который шел к нашему берегу и мне он виден был с носа. Никакого флага на нем я не обнаружил, зато отчетливо различал торчащие якоря и буруны воды, разлетающиеся в обе стороны от его острого, как нож, носа. Корабль стал медленно разворачиваться против течения, и я увидел его спроектированный на светлом фоне воды тонкий профиль. Теперь-то я заметил красно-синий флаг на его корме.

Но что это? По борту корабля блеснуло одна за другой несколько ярких вспышек. Я с тревогой стал наблюдать дальше, думая, что в катер прямым попаданием угодило несколько фашистских снарядов и что вот- вот он загорится.

Но как раз в это время низко над нашими головами со стороны Эльбы с низким звуком воздух пробуравили летящие снаряды, которые разорвались прямо в расположении немецкой батареи. Оказывается, это был залп бортовых пушек американского катера. За первым залпом последовал второй и третий, и потом все смолкло. Все это произошло так быстро и неожиданно для нас, что на первых порах мы растерялись, нам было приятно за неожиданную помощь. Петр Матвейчук поднялся во весь рост и приветливо махал американцам пилоткой, поднятой на палке. Другие разведчики тоже с восторгом кричали и махали пилотками.

– Надо бы пойти на батарею, да посмотреть, что там делается, – предложил Сергей Ляшко.

– Нет, не надо, – весело сказал Прокопьев и пояснил, – мы не знаем намерений американцев, вдруг они ударят по ней еще раз? Тогда что? Лучше подождем, когда они уберутся с реки.

Филипп Зверев рассудил по-другому, он сказал:

– Кажется, я понял американцев, если хотите, объясню?

– Давай, чего мямлишь.

– Мы хорошо видим американцев? – спросил он, и сам же ответил: – Хорошо! А они нас? Тоже хорошо? Они увидели нас и поняли, что мы – русские солдаты идем на штурм немецкой батареи. Поняли и решили помочь нам. Вот и все.

– А почему это они не сделали раньше? – спросил Виталий Чеботарев. – Почему? Эта батарея на их глазах стреляет с самого утра. Почему они ждали нас? Почему они не ударили по этой батарее еще утром? Если все это так, то это не честно с их стороны.

– Немецкой батарее все равно каюк. От нее ничего не осталось. Это ясно. Ходить туда абсолютно незачем, – авторитетно заявил Хомяков.

– Ребята, американский катер причалил к нашему берегу. Смотрите! – воскликнул Алексей Волокитин, не отрывая глаз от бинокля и одновременно показывая рукой в сторону Эльбы. Потом он подошел к Ивану Прокопьеву, выждал, когда тот закончит смотреть в бинокль, сказал:

– Ну, как, командир, рванем на встречу с американцами? А?

– Нам такую задачу никто не ставил, – ответил Прокопьев, но по выражению его лица, особенно по блеску его глаз, горящих от нетерпения, было очень заметно, что он сам только и думает об этом.