Читаем Расследование убийства Российской Императорской семьи. Избранные главы полностью

До революции дом принадлежал губернатору. Он был каменный, в два этажа, с коридорной системой на каждом. Императорская семья расположилась в нем следующим образом:

Первая комната нижнего этажа по коридору от передней занималась дежурным офицером. В соседней с ним комнате жила горничная императрицы Анна Степановна Демидова. Дальше находилась комната воспитателя детей Жильяра, а далее – столовая.

Напротив комнаты дежурного офицера находилась комната камердинера Императора Терентия Ивановича Чемодурова. Рядом с ней – буфетная, а далее шли две комнаты, где жили горничная императрицы Мария Густавовна Тутельберг, няня детей Александра Александровна Теглева и ее помощница Елизавета Николаевна Эрсберг.

Над комнатой Чемодурова проходила лестница на верхний этаж. Она вела к угловой комнате, в которой у Императора был кабинет. Рядом с ним находился зал приемов. Одна из его дверей выходила в коридор, деливший дом, как и внизу, на две половины. Первая комната направо от зала приемов служила гостиной. Рядом с ней была спальня государей, а далее – княжон.

С левой стороны от коридора находилась бельевая комната. Соседняя с ней, прямо напротив гостиной и комнаты государей, располагалась спальня царевича, а далее – уборная и ванная. Дом был теплый, светлый.

Прочие люди из окружения и некоторая прислуга занимали дом купца Корнилова, находившийся на той же улице, прямо напротив.

§ 2

Первое время, приблизительно полтора месяца, было лучшим в заключении государей. Вместе с ними прибыл в качестве начальника гарнизона полковник Кобылинский, который в Царском Селе после отъезда Коровиченко занимал еще и пост коменданта дворца.

Сначала власть полностью находилась в руках Кобылинского, постоянно связанного с Императором и его семьей. Никаких других агентов правительства не было. А местным властям Кобылинский не подчинялся.

Жизнь сразу вошла в спокойное ровное русло. День обычно проходил так:

В 8 часов 45 минут подавался утренний чай. Царь пил его в своем кабинете всегда в обществе Ольги Николаевны. Алексей и другие великие княжны завтракали в столовой. Затем Царь оставался в своем кабинете до 11 часов. Он читал или писал свои дневники. После 11 часов он шел на воздух и занимался физическим трудом. Обычно он пилил дрова.

После чая все дети (кроме Ольги) до 11 часов занимались уроками. Потом, с 11 до 12, был перерыв, а затем уроки возобновлялись – с полудня до часа. В час имел место завтрак, затем Император и великие княжны до 4 часов выходили на воздух. Алексей обычно немного отдыхал, следуя предписаниям врачей, потом он также выходил. Дети тоже обыкновенно пилили дрова. Их общими усилиями была выстроена площадка над оранжереей и лестница, которая туда вела. На этой площадке они любили сидеть на солнце.

С 4 до 5 часов Император преподавал своему сыну историю. В 5 часов обычно подавался чай, прямо в рабочем кабинете, а потом он читал – обычно до обеда. Дети были свободны до 6 часов. С 6 до 7 Алексей работал с Жильяром или с Гиббсом. Великие княжны с 6 до 8 и Алексей с 7 до 8 готовили домашние задания на завтра. В 8 часов подавался обед, после которого вся семья собиралась вместе. К ней приходили Боткин, Татищев, Долгоруков и другие. Они беседовали и играли. Часто Царь читал вслух. В 11 часов подавался чай, а потом все расходились. Алексей ложился спать до 11 часов.

Императрица вставала последней. Она просыпалась рано, но долго оставалась в постели и пила кофе в своей комнате, которую она обычно не покидала до самого завтрака. В утренние часы она или преподавала у себя некоторые предметы детям, или занималась рукоделиями, живописью. Чаще всего она и обедала у себя в комнате вместе с Алексеем. Она постоянно жаловалась на сердце и старалась не спускаться в столовую, находившуюся в нижнем этаже. Иногда, оставаясь одна в доме, она играла на пианино и пела.

Обедом занимался Харитонов, старый царский повар. Меню было удовлетворительное. На завтрак подавали: суп, мясо, рыбу, конфитюр, кофе. Обед состоял из тех же блюд, но к ним добавлялись фрукты, какие можно было достать в Тобольске.

В сравнении с жизнью в Царском Селе жизнь в Тобольске имела одно преимущество: семья здесь имела возможность посещать церковь, тогда как в Царском Селе все службы проходили во дворце, что было тяжело для императрицы, которая в письме к Гендриковой жаловалась на то, что не может пойти в «настоящую церковь».

Вечерние богослужения проходили в Тобольске на дому, а утренние – в церкви Благовещения.

Население Тобольска демонстрировало дружелюбие и участливость. Когда люди, проходя мимо дома, видели кого-либо из августейших особ в окнах, они снимали шапки. Многие крестили узников. Другие присылали подарки, в основном провизию.

Большое участие в жизни Императорской семьи принимал Ивановский женский монастырь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену