Расследования Берковича 9 [сборник]

— Правильно, — кивнул Беркович. — Я думаю вот о чем: пойти ли мне к майору Дранкеру лично или ограничиться докладной запиской?

— Полагаю, тебе не следует делать ни того, ни другого, — покачал головой Хутиэли. — Поверь мне, Борис, твой вопрос разбирается отдельно от других. Имей терпение.

— Очередной израильский савланут, — пробормотал Беркович.

— Конечно! Сколько людей в полиции поломало себе карьеры, потому что у них не было достаточно терпения…

Разговор происходил в кабинете инспектора, куда Беркович заглянул, чтобы передать распечатанный аналитический обзор происшествий за последнюю неделю. Старший сержант поднялся, чтобы отправиться на свое рабочее место, но в это время зазвонил телефон, и Хутиэли поднял трубку.

— Хорошо, — сказал он, выслушав собеседника. — Мы поедем вместе с Берковичем.

Положив трубку, инспектор сказал, отвечая на немой вопрос старшего сержанта:

— Похоже, заказное убийство. Улица Габрилович. Расстрелян некий Дотан Ростер. Подробности узнаем на месте.

Улица Габрилович оказалась короткой — длиной всего в один квартал — и не очень широкой, движение здесь было односторонним, от проспекта Моше Даяна. Въезд в улицу и выезд из нее перегородили полицейские машины, что не помешало собраться довольно внушительной толпе — правда, непосредственно к месту преступления людей все-таки не допускали. Следом за Хутиэли с Берковичем подъехал эксперт Хан, и они втроем направились туда, где на тротуаре лежало ничком тело жертвы нападения.

Сдержанно поздоровавшись, патрульный офицер, первым прибывший на место происшествия, сообщил:

— Убитый — Дотан Ростер, личность в этих краях известная. Содержал массажный кабинет на улице Бограшов. Врагов у него наверняка было достаточно. Вопрос — кто из них решился на убийство.

— Свидетели есть? — спросил Хутиэли.

— Конечно. Свидетелей много, я отобрал человек десять. Вон они стоят — около машины.

— Борис, — обратился инспектор к Берковичу, — займись свидетелями, а мы с Роном осмотрим тело.

Старший сержант кивнул и направился к группе мужчин и женщин, стоявших у полицейской машины.

— Я буду говорить с каждым в отдельности, — предупредил Беркович. — Прошу не расходиться, это займет некоторое время.

— Да мы все понимаем, — сказал от имени «коллектива» мужчина лет сорока в светлой майке и кепочке, надетой на голову козырьком назад.

— Вот с вас и начнем, — сказал Беркович и уселся на заднее сидение машины, широко раскрыв дверцы с обеих сторон. Мужчина сел рядом и назвал себя:

— Йосеф Бузагло, вон мой магазинчик — напротив. Оттуда прекрасно виден выезд с улицы, так что могу сообщить все подробности.

Несколько минут спустя, задав наводящие вопросы, старший сержант выяснил, что в одиннадцать тридцать (время торговец засек, потому что по радио как раз началась передача «Разговор начистоту») со стороны улицы Габрилович раздались три выстрела, и несколько секунд спустя оттуда с ревом вырвался и свернул вправо мотоцикл. Красная «хонда», водитель — молодой парень в красном же шлеме, черной майке и шортах неопределенного цвета.

— Если надо, я его узнаю, — завершил рассказ Бузагло. — Когда негодяй сворачивал, я его хорошо рассмотрел. Европейское лицо, типичный ашкеназ.

«Конечно, — подумал Беркович. — Если следующим свидетелем окажется выходец из Румынии, то мотоциклист у него будет, скорее всего, типичным сефардом. Ох уж эти общинные склоки»…

Следующим свидетелем оказалась молодая женщина, одетая в строгий брючный костюм.

— Алона Киперман, — представилась она. — Адвокат-нотариус.

«Повезло, — подумал Беркович. — Адвокаты — народ наблюдательный, наверняка, если она что-то видела, то опишет без фантазий и точно».

Алона Киперман показала, что парковала машину возле дома, где живет ее мать, когда услышала три выстрела, скорее всего пистолетных, и секунд восемь-десять спустя увидела, как с улицы Габрилович выехал на проспект и повернул вправо («как раз мимо меня») мотоциклист. Красная «хонда», красный шлем, черная майка, серые шорты. Алона даже успела заметить две последние цифры номера мотоцикла — 74.

Прежде чем вызвать третьего свидетеля, Беркович сообщил инспектору Хутиэли приметы мотоциклиста и его машины.

Прохожий по имени Михаэль Верник, двадцати трех лет, программист, выходец из Украины, полностью подтвердил рассказ Киперман и Бузагло. По словам Верника, ровно через девять секунд («Я автоматически считаю, привычка такая») после третьего выстрела с улицы Габрилович вылетела красная «хонда», свернула направо и исчезла в потоке машин.

— Ты лицо этого типа не разглядел случайно? — спросил Беркович. — Узнать смог бы?

— Да, — твердо сказал Верник. — Я даже удивился — такой, знаешь, римский профиль. Наверняка европейский еврей.

«Один-ноль не в мою пользу, — подумал Беркович. — Похоже, межобщинной враждой не пахнет, убийца действительно ашкеназ».

— Номер мотоцикла не разглядел?

— Только последнюю цифру, — покачал головой Верник. — Это была четверка.