Расследования Берковича 9 [сборник]

— Задушил! Не помню почему! Мы подрались. Мы всегда деремся. Ничего не помню. Сначала подрались, а потом — отключился. Прихожу в себя — смотрю: Сара мертвая на полу лежит. Я ее толкаю — так она же мертвая, не отвечает! Ну тогда я понял, что сделал…

Беньямин Сойфер неожиданно разрыдался, все его тело затряслось — наступала реакция на принятие наркотика.

— Вот так это и бывает, — философски заметил Соломон. — Девяносто процентов убийств на бытовой почве просходят в семьях наркоманов.

— Поехали, — решил Беркович. — Отправь этого типа в камеру, пусть отлежится.

Адрес, который был записан у Сойфера в удостоверении личности, соответствовал району бедноты — по стечению обстоятельств район этот начинался почти сразу за зданием управления; по крайней мере стало понятно, почему убийца пришел сдаваться именно сюда, а не в другой полицейский участок.

Дом оказался старым трехэтажным строением времен британского мандата, узкая лестница, казалось, вот-вот обвалится. Квартира Сойфера находилась на втором этаже, дверь оказалась не запертой, и Беркович с Соломоном вошли в комнату, которую лишь при большом воображении можно было назвать салоном или гостиной. Мебели здесь почти не было, а та, что была, годилась скорее для свалки, чем для приличной квартиры. Правда, в углу около окна на относительно новой тумбочке стоял замечательный телевизор марки «Тошиба» с экраном в двадцать девять дюймов, и первой мыслью Берковича была уверенность в том, что этот предмет домашнего обихода был Сойфером скорее всего украден. Мысль, конечно, могла оказаться совершенно неверной, а в следующую секунду Беркович и думать забыл о телевизоре — он увидел лежавшее рядом со старым диваном тело молодой женщины.

Сара Сойфер лежала лицом вниз, у нее была короткая стрижка, и никаких следов удушения на шее жертвы Беркович не обнаружил — ни синяков, ни пальцевых следов, ничего. Похоже, что и шейные позвонки сломаны не было.

— Странно, — произнес сержант Соломон.

— Ага, ты тоже обратил внимание, — сказал Беркович. — Кажется, Сойфер действительно все придумал. Возможно, женщина просто без сознания. А ну-ка…

Мужчины наклонились, перевернули Сару на спину и одновременно присвистнули.

— Ничего себе! — воскликнул Соломон.

Было отчего прийти в недоумение: платье Сары Сойфер на груди было черным от крови, ножевая рана находилась чуть ниже левого соска, а на полу под трупом натекла кровь. Орудия преступления нигде видно не было.

— Вот мерзавец, — пробормотал Беркович. — Дожрался наркотиков до такой степени, что сам не помнит — задушил он собственную жену или зарезал.

— Не мог он ее зарезать, — неуверенно сказал Соломон.

— Почему ты так думаешь?

— Ты к нему близко не подходил, а я осмотрел внимательно, — объяснил сержант. — Вся его одежда совершенно чистая. Посмотри сколько крови. Если бы это была работа Сойфера, на одежде обязательно остались бы следы. И не в таком он был состоянии, чтобы перед приходом в полицию искупаться и переодеться. Да и зачем? Какой смысл? Если он убил, то не все ли равно — каким способом?

— Логично, — кивнул Беркович. — Хорошо, вызывай бригаду и экспертов, будем разбираться.

Ожидая Хана, Беркович внимательно осмотрел место преступления. В квартире царил кавардак, но из этого еще не следовало, что здесь происходила драка — возможно, так здесь было всегда, вряд ли супруги Сойфер следили за порядком. Ножа Беркович не нашел нигде — убийца наверняка унес его с собой и выбросил где-то по дороге. По дороге в полицию? Тогда есть шанс найти орудие преступления — до управления отсюда не так уж далеко, Сойфер наверняка шел пешком. Может, на допросе он и сам вспомнит, как на самом деле убил жену и куда швырнул окровавленный нож.

А как быть с утверждением Соломона о том, что Сойфер не мог зарезать жену? Рассуждение выглядело логичным, но его предстояло проверить, и Беркович, не дождавшись прибытия эксперта, решил вернуться в управление.

Войдя в кабинет, он попросил привести из камеры Сойфера, который, похоже, немного пришел в себя. Во всяком случае, он уже не дрожал и взгляд у него был вполне осмысленным. Сойфер сел на предложенный ему Берковичем стул и спросил:

— Сколько мне дадут?

— Это зависит от того, было убийство преднамеренным или нет, — объяснил старший сержант.

— Нет! — воскликнул Сойфер. — Я не хотел. Я вообще ничего не помню!

— Расскажите подробнее, — попросил Беркович. — Ваша жена тоже принимала наркотики? Вы поссорились? Почему?

— Она… Нет, она не принимала… А я… Без «экстази» уже не могу, знаю, что это… Но все равно… Потому и ссорились. Сара хотела от меня уйти. Я сказал, что если она это сделает, я ее найду и убью. Она стала на меня кричать… А дальше… Дальше не помню, как раз таблетка начала действовать. Потом смотрю — Сара мертвая…

— Вы ее трогали? — спросил Беркович. — Переворачивали?

— Нет! — взвизгнул Сойфер. — Не переворачивал!

— Она лежала лицом вверх?

— Нет, — сказал Сойфер. — Но я ее звал, кричал…

— Почему вы решили, что она мертва? Может, потеряла сознание? Или спала?