Расследования & Путешествия

Ленуар подошел к столу, взял книгу Жюля Верна в руки и раскрыл ее. На форзаце темно-коричневыми чернилами была надпись: «Моему дорогому мальчику на день рождения. Филипп де Фижак. 1880 г.»

– Вы были вчера у де Фижаков? – спросил Ленуар.

– Да, мы приходили с мужем до отъезда мужа в Париж на утренний кофе. А потом Филипп проводил нас до ворот и сказал, что ждет трубочиста, оставив ворота открытыми.

8

Ленуар закутался в плед в кабинете Филиппа де Фижака, пока Рено топил камин. Когда слуга вышел, Ленуар сказал Люсьену:

– Ты знал, что сын Фанни Дормюссон на самом деле – сын твоего дяди?

Люсьен чуть не поперхнулся своим кофе.

– Ты что, дружище? Она же старшая сестра Мари-Анн!

– Фанни Дормюссон – старшая сестра Мари-Анн? – Пришло время удивляться Ленуару.

– Да, между сестрами десять лет разницы, Фанни сейчас тридцать, а Мари-Анн – двадцать. С чего ты взял, что сын Фанни приходится мне родственником?

– Филипп де Фижак подписал книгу ее сыну и поставил в подписи год его рождения.

– Ну и что?

– А то, что никто не будет называть чужого новорожденного «своим дорогим мальчиком». Ты же сам говорил, что дядя был охоч до женского пола?

– Говорил… Но ты ведь не думаешь, что…

Вместо ответа Ленуар скинул плед, опустился на пол и начал шарить руками по паркету.

– Что ты там пытаешься найти, Габриэль?

Ленуар молча продолжал шарить руками, пока не поднял с пола что-то невидимое.

– Вот это, Люсьен!

– Что это?

– Это женский волос. И, кажется, он принадлежал Мари-Анн.

– Она ведь нашла труп Филиппа. Она его невеста. Здесь могут быть ее волосы!

– А что, если… Мне не хотелось бы так думать, но кто, кроме сестер Дормюссон, приходил сюда из женщин? Фанни сказала, что они с мужем ушли после утреннего кофе. Ее муж может это подтвердить. А что, если Филиппа убила Мари-Анн, его невеста? Что, если она узнала семейную тайну и приревновала будущего мужа к сестре?

Люсьен молча смотрел на Ленуара, а потом опустил чашку кофе на столик и вызвал в кабинет прислугу.

– Рено, к дяде в кабинет заходил кто-то, кроме Мари-Анн, Фанни и трубочиста?

– Никак нет.

– Спасибо, можешь идти.

Рено замялся, а потом добавил:

– Хм. Если позволите, мсье. Мы ведь тоже не весь день были с хозяином дома.

– Что?

– Да, после того как Дормюссоны ушли, мы отправились на рынок за продуктами. Рынок работает только по четвергам, и мы хотели заготовить продукты. Часть списка составил сам хозяин, а остальное мы решили докупить сами. Хотели испечь ваш любимый вишневый пирог, мсье.

Люсьен покраснел, но Ленуар продолжил задавать вопросы.

– У вас остался этот список, Рено?

– Да. – Слуга опустил руку в карман своего сюртука и вытащил оттуда мятый листок бумаги с гербом семьи де Фижак. – Вот он!

Ленуар взял список и пробежал его глазами. Кроме перечня продуктов там были и другие указания по подготовке к приезду Люсьена: «выбить все ковры», «почистить пледы в гостиной»…

– Вы это тоже сделали, Рено?

– Я? Нет, я только выбил ковры, а пледы мы обычно сдаем нашей прачке, чтобы она их сначала постирала.

– И вчера вы их тоже сдали прачке?

– Нет, я по дороге на рынок зашел ей об этом сказать, но потом запамятовал. Она не приходила: пледы остались не стираны. Простите, мсье.

Ленуар снова опустился в кресло, но на этот раз вместо того, чтобы укутаться в плед, он его понюхал.

– Да, действительно не стираны…

Лицо Люсьена вытянулось.

– Значит, все-таки это была Мари-Анн? – пробормотал он.

9

В доме с башенкой свет горел только в комнате прислуги.

– А разве Мари-Анн не в замке де Фижаков? Я думала, она помогает Люсьену готовиться к похоронам.

Перед Ленуаром стояла очень опрятно одетая женщина лет тридцати. Она носила длинные белые перчатки, закрывавшие руки до локтя.

– Меня зовут Эжени. Я помогаю по хозяйству.

– А когда она ушла?

– Сегодня утром, а что?

– А где Фанни? Фанни тоже нет дома?

– Нет, Фанни уехала сегодня в Париж. Сказала, что не хочет расстраиваться из-за смерти мсье де Фижака, но к его похоронам обещала вернуться.

Ленуар не двигался. Неужели опять опоздал?

– А вы по поводу мальчика-трубочиста? Жаль его.

– Вы его видели в доме, когда он приходил чистить трубу?

– Да, а потом еще раз, в городе. Он спросил у меня, где находится булочная. А сегодня мне рассказали, что он погиб… Старательный был мальчик.

– Извините, а почему Мари-Анн не жила с Филиппом де Фижаком, ведь в наши дни помолвка значит уже очень многое.

– Мсье, разве это ваше дело? – с улыбкой спросила его Эжени.

Ленуар покраснел.

– Ну-ну, не тушуйтесь. Здесь нет большой тайны: у Мари-Анн аллергия на пыль, а у дяди вашего друга в замке всегда много пыли. Перед приездом Люсьена он попросил все вычистить, чтобы Мари-Анн могла бы остаться у них и на ночь. Хотя Фанни всегда была против подобного вольнодумства.

– А как Мари-Анн переносила клубы сажи? – с дрожью в голосе спросил Ленуар.

– Никак! Мы всегда отправляли ее прогуляться, чтобы она не дышала этой пылью. Для ее легких это пагубно.

– Где же Мари-Анн сейчас?

– Мсье, – сказала Эжени, накидывая пальто, – нам следует сейчас же обратиться в полицию. В нашем городе давно не было сразу столько смертей!

10