Расследования в английском стиле. Сборник классического детектива

– Дальше я получил пулю в грудь, – со смешком сообщил Люпен. – Вернее, мой бумажник получил пулю. Полюбуйтесь на дырку в нем. Я, словно мертвый, свалился с дерева. А господин Дарсье, решив, что избавился от единственного противника, направился к замку. Я следил, как он бродил вокруг дома часа два. Потом, решившись, он взял из каретного сарая лестницу и приставил ее к окну. Мне оставалось лишь последовать за злодеем.

Доктор с недоумением произнес:

– Но вы ведь могли схватить его раньше! Почему вы дали ему залезть в комнату? Это оказалось слишком тяжелым испытанием для Жанны, да и бессмысленным…

– Это было необходимо. Иначе мадемуазель Дарсье ни за что не поверила бы мне. Она должна была увидеть лицо убийцы. Когда она проснется, вы растолкуете ей ситуацию. Жанна скоро поправится.

– А господин Дарсье?

– Объясняйте его исчезновение, как вам угодно. Внезапный отъезд. Приступ безумия… Его некоторое время поищут. Однако будьте уверены: вы больше никогда не услышите о нем.

– Да, пожалуй, вы правы, – кивнул доктор. – Вы провели это дело с поразительной ловкостью, и Жанна обязана вам жизнью. Она сама отблагодарит вас. Не могу ли и я что-нибудь сделать для вас? Вы упомянули, что по роду своей деятельности связаны с уголовной полицией. Вы позволите мне написать письмо вашему шефу, отметить ваши действия, вашу отвагу?

– Разумеется! – расхохотался Люпен. – Подобное письмо было бы очень кстати. Знаете что, напишите моему непосредственному начальнику, главному инспектору Ганимару. Он будет в восторге, узнав, что его подчиненный Поль Добрейль с улицы Сюрен вновь отличился в шумном деле. Под руководством Ганимара я принимал участие в одном расследовании, о котором вы, наверное, слышали, – в деле о красном шарфе. Добрейший господин Ганимар так обрадуется!

Джозеф Шеридан Ле Фаню

Кармилла

Пролог

В записке, которая была приложена к нижеследующему повествованию, доктор Гесселиус дает подробный комментарий и ссылается на свой трактат, посвященный тому же предмету, что и данный манускрипт.

Трактат, свидетельствующий, как и все прочие труды доктора, о наблюдательности, проницательности и обширных познаниях автора, примечателен еще и тем, что таинственные явления анализируются в нем сжато и с недвусмысленной ясностью. Надобно заметить, что в собрании трудов этого поразительного по своей эрудированности человека данный трактат составит всего лишь один том из многих его научных изысканий.

Публикуя рассказ остроумной леди исключительно ради развлечения публики, я считаю неуместным чем-либо его предварять; таким образом, по зрелом размышлении я решил не помещать здесь ни резюме, ни выдержек из рассуждений многоученого доктора по поводу предмета, который (как он заявляет) «затрагивает, вероятно, сокровеннейшие тайны нашего двойственного существования и его промежуточных форм».

Внимательно и с интересом ознакомившись с манускриптом, я, привлеченный умом и аккуратностью, свойственными, по-видимому, давней корреспондентке доктора Гесселиуса, пожелал и сам вступить с нею в переписку. К своему немалому огорчению, я неожиданно узнал, однако, что ее уже нет в живых.

Впрочем, она едва ли смогла бы многое добавить к своему столь точному и обстоятельному (я полагаю) рассказу, который следует ниже.

Глава I. Детский испуг

Мы живем в Штирии, в Австрии. Богачами нас не назовешь, но обитаем мы в замке, или schloss’е. Скромного дохода в этих краях хватает на все с избытком. Восемь-девять сотен в год делают чудеса. При всей нашей бедности мы слывем здесь состоятельными людьми. Мой отец – англичанин, я ношу английскую фамилию, хотя в Англии никогда не была. Но, живя здесь, в этих уединенных и неприхотливых местах, где все так удивительно дешево, я в самом деле не вижу, каким дополнительным комфортом или даже роскошью мы могли бы обзавестись, будь у нас много больше денег.

Мой отец состоял на австрийской службе. Уйдя в отставку и располагая пенсией и наследством, он купил по дешевке это феодальное владение и немного земли при нем.

Невозможно себе представить окружение более живописное и уединение более полное. Замок стоит на небольшой возвышенности в лесу. Дорога, очень старая и узкая, проходит перед подъемным мостом (он ни разу на моей памяти не поднимался); наполненный водой ров обнесен частоколом и служит пристанищем множеству лебедей и белым флотилиям водяных лилий.

Над всем этим красуется schloss: многооконный фасад, башни, готическая капелла.

Перед воротами замка лес отступает, образуя очень живописную, неправильных очертаний поляну, а направо крутой готический мост переносит дорогу через речной поток, петляющий в густой тени леса.