Расстояние

Их новое место жительства оказалось гораздо благоприятней двух предыдущих. Большой южный город на реке был прекрасно приспособлен для жизни. Квартиру Савелию Никаноровичу предоставили в самом центре, его часть располагалась в черте города, так что семья начала благоденствовать. Свете особенно нравились их прогулки в полном составе летними вечерами по набережной. Глядя на компании сверстников и ребят постарше, шумно галдевших на лавочках и у воды на каменистом пляже, она смутно догадывалась, что её жизнь очень необычна для юной девицы. Как и несколько лет назад поступая в первый класс, девушка истово желала оказаться в школе, но теперь к желанию примешивалось нечто сладостно-томительное, не исчерпывавшееся жаждой знаний, самоутверждения или общения. Годом ранее она оказалась не готова, поэтому первая любовь прошла мимо, ныне же все обстоятельства были в сборе, кроме самого главного – отсутствовал предмет любви. Очутившись в новой компании, Света бессознательно и жадно искала, кого бы осчастливить открывшимся чувством, снискав славу не вполне нормальной и совсем не прилежной ученицы, но, к своему сожалению, достойного парня не нашла. Из-за обретённого побочного интереса в своей третьей по счёту школе она училась абы как, благо, имела достаточный задел, чтобы по инерции, основываясь на известном, тянуть лямку, не сильно отставая от других.

Минуло полгода, мягкая зима и ранняя весна приводили девочку, привыкшую к суровой погоде, в полный восторг, однако вскоре ему суждено было кончиться, поскольку её отца опять переводили, теперь к чухонцам. Южный город оказалось первым местом, которое Свете не хотелось покидать. Пускай в школе она не завела дружеских или любовных связей, но это дело наживное, а вот их аккуратная квартирка в районе, девять месяцев утопающим в зелени, близкая набережная, яркое Солнце и прочее, о чём раньше и помыслить было нельзя, не отпускали девичье сердце, глубоко раня скорым исчезновением из её жизни. Света пережила депрессию похлеще, чем от потери любимого человека, но делать нечего, в последний раз с тяжёлым сердцем девушка обошла любимые места, с грустью понаблюдала за распускающейся листвой и, не попрощавшись ни с кем из класса (а дело было на весенних каникулах), со жгучей ненавистью отправилась на новое место жительства.

Ненависть оказалась небезосновательной и весьма кстати, помогая противостоять и не предавать ни малейшего значения тому комичному чванству ничтожеств от иллюзии собственного превосходства, с которым девушка столкнулась в новой среде обитания. Немало повидав в своём юном возрасте, она восприняла обстановку, в которой очутилась, как очередной опыт наряду со всеми предыдущими и оказалась весьма удивлена, что местные, не зная ничего кроме унылых кривых улиц, несмотря на чистоту, напоминавших сточные каменные канавы, считали её лучшим из существующего в мире, или минимум в стране, что и можно было бы принять за здоровый патриотизм, если бы при этом не принижалось всё остальное. Света не размышляла на данную тему, она показалась ей несущественной, девушка вообще мало размышляла и в те годы, и в последующие, а без излишней рефлексии, по наитию пришла к неосознанному выводу о том, что, поскольку всё вокруг столь переменчиво, в конце концов у человека остаётся лишь он сам. Колоссальная по своей зрелости, данная максима посетила её слишком рано, поскольку у юной девушки мало возможностей для самореализации, которой в случае Светы стала учёба, но настолько специфично, что это надо отметить особо.