Расстояние

К тому моменту семья успела переселиться в новую квартиру недавно сданного дома, на верхних этажах которого ещё шли отделочные работы. Ранее о таком будущем Света не могла и мечтать, родившись через год после войны, девочка провела первые годы, скитаясь вместе с родителями по воинским общежитиям и испытав в бессознательном младенчестве все тяготы послевоенного времени, убожество и перенапряжение сил, позволившие стране за неполное десятилетие восстановиться и развиваться далее. С неё, конечно, спроса не было, и это спасло малышку от многих жестоких впечатлений, могших наложить отпечаток на последующую жизнь. Более того, семьи военных находились в лучших условиях, чем все остальные, и тем не менее, как Свете рассказывала мать, ей пришлось туго с дочкой, она работала и работала много, оставляя своё чадо на попечении соседей, таких же молодых офицерских жён. Так она подорвала здоровье, долго болела, долго лечилась, не ожидая благоприятного исхода, волнуясь, на кого останется муж с ребёнком, и в конце концов стала инвалидом, более не помышляя о возвращении к труду. Но даже учитывая данное обстоятельство, несмотря на все тяготы существования, они никогда не падали духом. У Светы на всю жизнь осталась полуфантазия-полувоспоминание об одном празднике тех лет, когда не только их комнату, но и весь этаж общежития наполнили нарядные, резко и приятно пахнувшие женщины и мужчины в парадных мундирах и до блеска начищенных сапогах, увешанные множеством медалей, которые смеялись, разговаривали, прохаживались по коридору, а потом сели за большой стол, накрытый белоснежной скатертью и уставленный блестящей посудой. Она лежала где-то неподалёку в кроватке и смотрела вокруг, как водится, ничего не смыслящими глазами, а потом заснула под шум и гам застолья.

Когда ребёнок начал что-то смыслить, соображать, мама навсегда поселилась дома, посвящая единственному чаду столько времени, сколько могла. Детство Светы можно назвать счастливым, ведь она не знала ничего другого и воспринимала их частые переезды, необустроенность быта как должное. С ранних лет девочка старалась помогать матери, с деловитой серьёзностью в неизменном сером платье в зелёный горошек, из которого с течением времени выросла окончательно, не получив нового вплоть до школьной скамьи, размазывала грязь у входа в комнату маленькой тряпочкой, когда женщина широкими жестами мыла руками пол, ковыряла тесто, когда та пекла пирожки, мыла озябшими ручками огромные картофелины в холодной воде, не в состоянии соскрести с них налипшую грязь, или таскала свою сумочку с пожитками при очередном переезде, из которой дежурно торчала голова любимой и единственной тряпичной куклы. Со сверстниками малышка общалась много, все дети во все времена легко сходятся друг с другом в таком возрасте, но настоящий друзей не имела, как только она коротко сходилась с ребятишками, начиная жить с ними одной жизнью, кто-нибудь переезжал, чаще всего сама Света. Потому она так страстно и желала очутиться в школе, ведь там, где их семья поселилась перед её поступлением в первый класс, детей вокруг и вовсе не оказалось, они жили с мамой в отдельном домишке на окраине, в котором ребёнку было невыносимо скучно. Она, может, и догадывалась о существовании другой жизни, но не знала её, потому и не страдала, продолжая считать происходящее с ней нормой, однако непостоянство, привычка к необустроенности в полном смысле определили будущее Светланы.

ГЛАВА 4

Обретение желанного

Аркадий редко вспоминал бабку, благодаря которой появился на свет, и тем более никогда не задумывался о том, что она прожила одну из самых интересных и насыщенных жизней среди тех, кого он знал. Светлана Савельевна осталась в его памяти неприметной маленькой старушкой, немного сварливой, но неизменно доброй, заботливой и ласковой, то есть набором внешних качеств, обращённых лично к нему, но не живым человеком. Между поколениями, которым нечего делить, между дедами и внуками, как правило, устанавливается отрадная, благодушная связь взаимной любви и доброжелательства. И сейчас, лёжа в кровати и любуясь янтарным солнечным светом, пробивающимся сквозь занавески, молодой человек почему-то вспомнил именно о ней, пребывая в самом приятном расположении духа.

– Не знаю, как у тебя, а у меня ещё никогда такого не было, – прошептала Женя, чтобы наконец обратить на себя внимание. Аркадий посмотрел на неё и приобнял чуть сильнее.

– Когда же ты поверишь, что я действительно тебя люблю?