Расстояние

Они ещё немного потанцевали, потом, о чём-то разговаривая, постояли на веранде с другими парочками (но в отличии от них не касаясь друг друга), а после Машу увезли домой, пробил третий час ночи. Аркадию, оказавшемуся теперь в одиночестве и без цели, тоже очень захотелось в приветливо-мягкую кровать, но он был привязан к сестре, точнее, её парню; Света же, как и многие другие некрасивые девушки, которых в жизни ждёт мало хорошего, «отрывалась по полной», танцуя со всеми подряд, а Толик демонстративно сидел спиной к танцполу и потягивал свой сок, мол, он ей доверяет, а, может, просто устал. Когда они в машине неслись по Москве в предрассветной дымке, Аркадий на заднем сидении успел заснут, его отвели и в одежде водрузили на кровать, лишь стянув предварительно туфли. Оказалось, на Толика можно было положиться.

Проснувшись в воскресенье далеко заполдень, парень первым делом взялся за телефон в поисках номера вчерашней знакомой. По слову «Маша» ничего не нашлось, хотя он точно помнил, что назвал её именно так, поэтому стал просматривать все номера подряд, благо, их оказалось не так много. В конце концов он обнаружил странный набор знаков «М-*е», переправил его, но всё ещё не был уверен, то ли ему нужно, посему с замиранием сердца нажал кнопку вызова. Долго не отвечали, но потом послышался приглушённый и заспанный девичий голос:

– Что, прямо сегодня?

– Да нет, это просто проверка связи. Я не был уверен, что правильно записал твой номер.

– А-а, ну радуйся, правильно.

– Ну радуюсь. Пока.

– Давай.

«Интересно, а чем она занимается в будние дни? – подумал Аркадий, лёжа в кровати и с неудовольствием поглядывая на часы. Ему давно пора вставать. – Что же придумать на первое свидание? Было бы неплохо, если бы она помогла мне обновить гардероб, но это слишком утилитарно. И что она обо мне подумает? Что я просто набиваюсь ей в друзья. А если в кафе, то какое? Я ведь уже ничего в этом городе не помню, приведу в какую-нибудь дыру, посчитает меня скрягой или дураком, или ещё хлеще. В кино? А чего я там не видел, и тем более она? Надо, чтобы обоим было интересно. Вдруг не понравится, решит, что у нас разные вкусы, и из-за такой мелочи всё коту под хвост. Что ей может нравиться? Я ведь даже не знаю её возраста, а ну-ка девчёнке 17-18 лет, и она ещё любит какие-нибудь мультики.

Ну что, художник, определишь характер по внешности? Белое шёлковое платье с оборочками – лёгкость или маскирующаяся под ней твёрдость, возможно, досужесть – ничего определённого; туфли под цвет платья и пояса – есть вкус или просто выбирала не сама, а мама или стилист, но раз надела – послушная, не чванливая и избалованная – это хорошо; невысокий каблук при небольшом росточке – без комплексов, не старается выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Украшения? Да были какие-то украшения: серьги, колье, пара колечек на пальцах, неброские, без излишеств. Жаль, я не ценитель, знать бы их стоимость. И, главное, черты лица. Вот с этим хуже, в памяти всё смазанное, а должен был уловить и разгадать с первого взгляда. Глаза, кажется, карие, довольно широкие, ясные и доверчивые, но с хитринкой, как и у всякой неглупой девочки её лет; волосы русые, не крашенные – уверена в себе; нос просто бесподобный, люблю такие – ровный, чуть-чуть заострён на кончике, жаль только, что это ни о чём не говорит; лоб невысокий, но выпуклый – даст бог, не дура; скулы широкие, щёки немного пухлые, как у ребёнка – возможно, добрая и не на показ, а на самом деле, я бы даже сказал, сердобольная; губы тонкие, рот маленький – наверно, волевая натура; подбородок небольшой, немного выдаётся вперёд – прямо в самый раз, но несколько асимметричный, правда, это тоже ни о чём не говорит. Вот так из парней получаются художники, картина маслом. Но что ей предложить, всё равно не понятно».

День в семье

Однако в шею его никто не гнал, над решением этой архиважной дилеммы вполне можно было порассуждать недельку-другую. Потихоньку сползая с измятого покрывала, парень уже не думал ни о чём, кроме как о головной боли и внезапно обнаружившемся голоде. Переодевшись и аккуратно повесив в шкаф в хлам измятый костюм, Аркадий вышел из комнаты и вдруг обнаружил, что в доме вообще никого нет: Свету Толик отвёз в её собственный дом, а отец с Оксаной разъехались по своим делам. Спрашивается, зачем тогда надо было так спешить вставать с кровати? Более того, в его состоянии очень хотелось чьей-нибудь заботы и участия. Неженкой Аркадий не являлся, но и не сопротивлялся, когда за ним ухаживали, воспринимая сие как должное, а должным сейчас ему виделось наличие заботливых рук, протягивающих таблетку со стаканом воды, и плотный завтрак с кофе. Он даже гневливо раздосадовал как старик, что все его бросили в таком жалком состоянии.