Рассвет 2050 года

– Вы, – он указал на Ланара, – хотите поселиться где-нибудь и строить своё поселение. Такова ваша натура и образ жизни. Вы же, – теперь он повернулся к Мерфи, – передвигаетесь с места на место, пасёте стада и охотитесь. Ну а эти, – он с гримасой боли согнул онемевшую руку, чтобы указать на вершину холма, на ту неровную кучку земли и камней, под которыми лежали тела Зверолюдей, – живут для того, чтобы уничтожить, если смогут, вас обоих. И эта земля обширна…

Ланар прочистил горло – звук был резким и громким.

– Мы будем жить в мире со всеми, кто не поднимет меча против нас. В мире возникает торговля, а торговля пойдёт на пользу всем нам. Когда настанет зима, а урожай окажется скудным, то обмен может спасти племени жизнь!

– Вы воины и мужчины, – вступила в разговор женщина-вождь темнокожего народа. Её голова была высоко поднята, и глядела она прямо, меряя взглядом стоявших перед ней чужаков. – Да, война – это мясо и питьё на столе мужчин… но именно она-то и уничтожила Древних! И снова война, мужчины, и вы снова уничтожите всех нас, и мы будем сожраны ею и забыты так, словно человека никогда и не было и он не ходил по этим полям… и мир останется во власти этих! – Она указала на захоронение Зверолюдей. – Если теперь мы обнажим мечи друг против друга, то в своём безрассудстве мы снова изберём злую участь, и лучше нам умереть быстро и очистить эту землю от себя!

Степняки притихли, а потом в рядах мужчин возникло бормотание, и оно достигло места, где собрались их женщины. И голоса женщин стали громче и сильнее. Из их рядов поднялась одна, которая, наверное, правила в шатре вождя: в волосах у неё был золотой обруч:

– Пусть не будет никакой войны между нами! Пусть не будет больше раздаваться вой песен скорби среди наших шатров! Повторите это громко, о мои сёстры! – И её призыв единым эхом был подхвачен всеми остальными женщинами, пока не превратился в песню, столь же берущую за живое, как и боевая песня.

– Больше никакой войны! Больше никакой войны между нами!

Вот так чаша братства по крови переходила от одного вождя к другому по всему полю, и ряды темнокожих и степняков слились в один, согласно этому ритуалу, так что никогда больше ни единый человек одного племени не поднимет оружие против человека из другого племени.

Форс опустился на плоский камень. Сила, что поддерживала его всё это время, ушла. Он очень устал, и царившее вокруг него возбуждение больше не имело к нему никакого отношения. Глаза его уже не видели, как слились воедино два племенных ряда и как смешались кланы и народы.

– Это только начало! – Он узнал полный энтузиазма голос Мерфи и медленно, с мрачным выражением оглянулся.

Степняк разговаривал с Ярлом, жестикулируя, его глаза блестели. Но Капитан Звёздных Людей, как обычно, оставался спокойным и уверенным.

– Да, начало, Мерфи. Но нам ещё предстоит многим овладеть. Вот бы взглянуть на ваши записи о севере! Мы, Звёздные Люди, не проникали так далеко…

– Конечно. И… – Мерфи, казалось, колебался, прежде чем самому обратиться с просьбой… эта клетка с крысами. Я велел принести её в мой шатёр. Три из них всё ещё живые, и от них мы можем узнать…

Форс содрогнулся. У него не было никакого желания снова видеть этих пленных животных.

– Ты считаешь их своим военным трофеем?

Мерфи рассмеялся.

– Да, я так считаю. И помимо этих хищников мы попросим у вас ещё один трофей – гораздо больший дар. Твой собрат, скиталец…

Он нежно прикоснулся к согбенным плечам Форса. Горцу показалось, что на мгновение на лице Ярла мелькнуло удивление.

– У этого парня есть способность к языкам и пытливый ум. Он станет для нас проводником. – Слова Мерфи лились так, словно теперь он нашёл родственную душу, которой мог излить мысли, их он больше не мог таить в себе. – И в свою очередь мы покажем ему незнакомые земли и далёкие места. Потому что в нём есть жилка скитальца – как и в нас…

Пальцы Ярла теребили нижнюю губу:

– Да, он родился скитальцем, и в нём течёт кровь степняков. Если он…

– Вы кое-что забыли. – Тут уж Форс не мог сдержать улыбки. – Ведь я мутант.

Но не успел хотя бы кто-нибудь из них ответить, как подошёл ещё один человек – Арскейн. На его лице всё ещё были следы сражения, и, двигаясь, он оберегал плечо. Но когда он заговорил, в его голосе звучала властность, которую, по его мнению, никто не должен был ставить под сомнение.

– Мы собираем лагерь и уходим в поход… Я пришёл за моим братом!

Мерфи ощетинился.

– Он поскачет с нами!

В ответе Форса не было никакого юмора:

– Поскольку я не могу путешествовать пешком, то меня в любом случае придётся нести…

– Мы запряжём пони в носилки, – ревниво начал Мерфи.

Ярл шевельнулся.

– Похоже, тебе-то и предстоит сделать выбор, – безразличным тоном сказал он Форсу. На какое-то мгновение молодому горцу показалось, что только они и присутствуют здесь. Ни Арскейн, ни Мерфи больше не настаивали на своих правах.