Рассвет Кровавой Хабанеро (СИ)

— Надо же как-то на жизнь зарабатывать… — пробормотал под нос Намикадзе, тут же совсем стушевавшись. Он так мечтал приятно провести с ней время, а выходило опять все наперекосяк. Задушевной беседы не получалось тем более.

Однако же Кушина была в хорошем настроении и решила, что раз у нее сегодня вечеринка и есть подходящий кавалер, то почему бы не оторваться по полной программе. Она вскочила с диванчика и, покрутившись вокруг своей оси, спросила:

— Как тебе мой наряд?

— Тебе идет, — кивнул Минато, расплываясь в улыбке.

— А мне все к лицу! — хвастливо заявила она и, подобравшись к нему поближе, злорадно шепнула на ухо: — А белье я под него не надела.

— Шутишь? — выдохнул парень, краснея.

— Угу. Купился? — оскалилась Кушина. — А ты, извращенец, смотрю, загорелся!

— Я не извращенец, — слабо протестовал Минато. — Я обычный…

— Только в необычном месте.

— Так уж вышло.

— Ладно, — дернула плечиком Кушина и переключилась на еду. Ей все-таки не терпелось дорваться до заветных креветочек. — Будешь глазками хлопать, ничего тебе не оставлю! — нагло заявила она, схватила одну руками и засунула в рот. После чего Минато с умилением наблюдал за тем, как она слизывает с пальчиков соус. Он, не сводя с нее взгляда, робко взял палочки и потянулся к первому попавшемуся блюду, но едва их не выронил, когда озорная Узумаки схватила свои и решила его покормить. Намикадзе сперва смущался, а потом начал охотно принимать из ее рук пищу, растекаясь от счастья. Чувствуя, что дела пошли на лад, он перестал теряться и начал отвечать ей тем же, пытаясь полакомить ее со своей руки. Кушина так соблазнительно принимала от него кусочки деликатесов, при этом эротично облизывая губы языком, что можно было просто потерять голову. Так они попробовали несколько кушаний, пока не вспомнили, что из напитков у них на столе ничего нет. Тут-то Хабанеро и выдернула из-за спинки диванчика алюминиевое ведерко со льдом, в котором вальяжно расположилась бутылка не самого, надо заметить, дешевого шампанского, и плюхнула его юноше на колени.

— Это тут оставили до моего прихода, — весело сказала она.

«Я даже знаю кто», — подумал Минато.

— Давай, открывай, — велела Узумаки, предвкушая не столько отличный напиток, сколько потеху от его открытия этим неумелым мальчишкой.

Снять фольгу и проволоку не представляло никакого труда, а вот пробка оказалась просто толстенной, самого что ни на есть высокого качества. Минато чуть весь не вспотел, пытаясь ее вытащить. Кушина каталась от смеха по дивану, при этом еще и пиная кавалера ногами, отчего процесс вскрытия легче не шел. Наконец, после долгих усилий, игристое вино было открыто и разлито по бокалам, которые также были обнаружены ранее и стояли на тумбочке у кровати. Правда, надежда Кушины, что парень попадет себе пробкой в глаз, не оправдалась, но было и так весело. Они подняли бокалы и поднесли к губам.

— Каков будет тост? — спросил Минато, спохватившись.

— Не тяни кота за хвост! — передразнила Узумаки и первая отпила из своего бокала.

Игристое вино быстро и приятно ударяло в голову, мгновенно улучшая настроение и заставляя забыть о всех неприятностях. Ни Кушина, ни Минато такого раньше не пробовали. Питейный опыт Узумаки сводился к некоторым сомнительного качества коктейлям и пробе дедовского самогона, утащенного однажды из подвала. А Намикадзе до этого, что называется, разок-другой баловался пивом. Они легкомысленно осушили по паре бокалов, не особо утруждаясь закусывать, после чего Кушина окончательно пришла в благодушное настроение, а Минато перестал чувствовать себя неловко.

— Потанцуем? — игриво осведомилась вдруг Узумаки. — Тут все продумано, — сказала она и указала на приютившийся в углу проигрыватель.

— Да я, если честно, не умею, — признался Намикадзе.

— А я тебя научу, — с важным видом ответила Хабанеро, словно речь шла о сущем для нее пустяке. — Но если будешь наступать мне на ноги — урою! — тут же добавила она для пущей серьезности.

— Тогда, может, не стоит? — ответил Минато, уже представляя сцену, в которой Кушина стоит с огромной лопатой наготове и собирается зарыть его в землю. Так ему виделась эта угроза.

— Ты здесь, чтобы меня развлекать, так что вперед! — подбодрила Узумаки, вытаскивая его за руку в центр комнаты. Он и возразить ничего не успел, а та уже включила какой-то медленный танец, вернулась к нему на импровизированную танцплощадку и, закинув руки ему на шею, проворковала: — Давай, смелее.

— Ладно, — сказал он, и притянул ее к себе за талию.