Рассвет Полночи. Херсонида

Дополнения 313 Свершает путь; час бьет полнощи; Отверзся в тьме сафирный свод; Посол туда, - с ним дщерь Фемиды. Вокруг главы его сребристой Перун излучистый шипит, А за стопой его стремнистой Огнистая черта бежит И, мнится, скрывши огнь громовый, Или растопит зимний хлад, Иль таинства откроет новы, Иль будущих деяний ряд, - Таков последний путь его. Сын смертный матери бессмертной Созвездий крайний круг сечет, Несет в устах отчет ей верной, Сжав томны крылья, - предстает. «Внемли, - вещал он в изумленьи, - Вращаясь с вихрем горних тел, Я быстрым оком все движеньи Блестящи в дольнем мраке зрел, Как зыби инея под солнцем. Я зрел в природе разны дивы, Дождивши камни зрел с небес, Без треску молнии игривы. - Но столь блистательных чудес, Какими в дни мои последни В полях вечерних росс блистал, Ни я, ни мой предместник прежний Досель нигде не созерцал. - О мать! - Ты знаешь славу россов. Мне мнится, - звезды, пробужденны В пустынях небеси судьбой, Иль вышни силы, окрыленны

314 Дополнения Огней троякой быстротой, Сошли на запад в буре бранной, Иль сам нисшел Отец веков, Колебляй молний сноп багряной, - Сам Бог ста в сонмище богов Судить их в буре? - се деянье! Из праха до земного бога Возникший быстро счастья сын, Надмен могуществом, Магога, Как хищник средь чужих долин, Обвив перуны мглой коварства, Блеснул; - и дщерь паннонска зрит Ужасный их изгиб средь царства, Немеет, - зыблется, - дрожит И в сердце чувствует змию... Но там, - ты зришь, - где оболыценна Сия владык несчастна дщерь, Поруганна и расхищенна, Как трость пустынная теперь Шатаяся на бреге Истра, Клянет в тоске лишь вранов весть, - Стопа возникла россов быстра, Воздвигла в вихрях ярых месть; И галл сгибается, - бледнеет. Тогда - как средь миров окружных Я вел коней звезды дневной К полнощи от пределов южных, Казалось, - счастье с сей звездой, Воздев туда десницу мстящу И к росским обратясь сынам, Вернуло ось свою блестящу От знойных поясов к снегам Во гневе к тем, с усмешкой к сим.

Дополнения 315 Возможно ль? - новы Бренны в злости, На вихрях счастья своего, Стремились тьмами против горсти, Как сильных пять на одного; И росс, - и росс с бронею веры Один против пяти летит! - Где были дивны толь примеры? Но истина сие твердит; Я зрел ее при свете молний. Я зрел, как без громов помчались Верхи железных росских рощ, Проникли, - лавром увенчались. - Так в мразной тверди в мрачну нощь Ряды полос огнистых яры, Сих хладных молний без громов, Ударом отразя удары, Пронзают строй других столпов, Багровым ливнем кроя снеги. Пусть демон ярости б утроил Молниеносных толщу стен; Но росс шагнул, - поверг, расстроил, Махнул, - и толща прах и тлен Под дланию его булатной. - Где савроматски их толпы? Где их тристаты в силе ратной? Легли, как бледные снопы; Я мимо шел, - и се не бе!.. Нет, - токмо Гении едины Должны с орлиным сердцем быть, Чтоб в тьмах полеты ястребины Одною горстью потребить; Я вижу их, - один, пылая, Как Леонид, возносит длань,

316 Дополнения Другой, как Фабий, направляя К вернейшей славе бурну брань, Связует с мудростию доблесть. Иной сквозь дробный дождь свинцовый Мчась с смертью рядом, как Алкид, Из рук врагов рукой багровой Исторгнув знамя, с ним парит; Другой, как в некоей пустыне Зря четырех волков набег, И, кажется, грозя судьбине, Разит троих; - четвертый в бег... И сам в строю без шума славы. А тамо, - где дружина ратна, Пишась главы своей в вождях, Шаталась, - как лодья злосчастна, Носима без кормы в волнах, - Вдруг витязь некий крылатеет, Как из-под трупов иль гробов, Взывает к ней - и с нею реет Сквозь весь железный лес врагов, Где ждал его в конце венец. Не так ли бурная стремнина Бежит сквозь зыбкий нивы строй? - Гордилась нива златовыйна Перед волчцами высотой; Но сын Рифейских гор бурливый, Созвав бегущи тучи врозь, Как вал, ворвался в чащу нивы, Взревел, летел, промчался сквозь; И нива - вся лежит за ним. Что вижу? - брань сильнее пышет Под западной звездой в огне; - За ней ад серным прахом дышет; На бледном скачет смерть коне. -