Рассвет с Рыцарем-Волком

Я думала, что знаю, что такое любовь… но теперь я понимаю, что это было не более чем детское увлечение. Она была реальной, но настолько, насколько она могла быть реальной для молодой женщины, чей мир был тесен и которая так мало знала. Реальность выглядит иначе, когда твой взгляд на мир меняется со временем и опытом.

— Ты имеешь в виду все это? — спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.

Эвандер переворачивается на бок, опираясь на локоть. Другая его рука тянется к моему лицу и обхватывает мою щеку. Он наклоняется, но не целует меня достаточно долго, чтобы сказать:

— Каждое слово и даже больше.

Мои глаза закрываются, а подбородок инстинктивно слегка приподнимается. Его рот встречается с моим в самом медленном и восхитительном поцелуе, который я когда-либо чувствовала. Мне не нужно его целовать. Конри нет рядом. У меня нет сдерживаемого желания, угрожающего украсть мой здравый смысл.

Я целую его, потому что хочу этого. Потому что мне так приятно чувствовать его губы на своих губах. Шелковистые губы инстинктивно скользят по моим губам. Ощущение его щетины.

Он отстраняется, и я поднимаюсь, чтобы сделать последний чмок и украсть его прямо с губ. Эвандер посмеивается над моей бесцеремонностью и с улыбкой ложится на спину.

— Так куда ты хочешь отправиться? У нас есть около недели.

— Ты действительно знаешь, где находятся духи? — спрашиваю я, все еще искренне любопытствуя о том, что он знает о магии ведьм.

Он кивает.

— У меня есть некоторые перспективы. Но я никогда не был в состоянии изучить их слишком глубоко.

— Эти перспективы ведут нас в лес? — Я сажусь и киваю в сторону леса, отгораживающего территорию лыкина от остальных.

— Некоторые из них.

— Хорошо, именно туда я и хочу отправиться.

— Ты собираешься подготовить путь к отступлению для себя и Авроры… не так ли? — Он тоже садится. Наши плечи соприкасаются, и я с удовольствием ощущаю ту непринужденную близость, которая возникает, когда делишься своими секретами и телом с тем, кому полностью доверяешь.

— Это мой план, — без труда признаюсь я ему.

— И как же ты собираешься сбежать от Конри, чтобы сбежать с Авророй по этому пути? — В его словах звучит скепсис.

— Я выясню это в Дене. — Я бросаю взгляд в его сторону с легкой ухмылкой. — Или ты.

Он хмыкает.

— Откуда мне было знать, что я стану частью этого побега?

— Однажды ты уже принимал участие. — Мне приходит в голову мысль, которая не выходит из головы с тех пор, как я сюда приехал. — Почему ты помог ей в первое новолуние после Кровавой Луны?

Он так долго не отвечает, что я смотрю в его сторону, чтобы убедиться, что он услышал. Но как только я вижу суровое выражение его лица, я понимаю, что он услышал. Его брови нахмурены, что выглядит почти как замешательство… как будто он не совсем знает ответ.

— Потому что… так было правильно, — наконец говорит он.

Я отодвигаюсь, чтобы получше его рассмотреть. Это важно для меня, понимаю я. Я должна знать, почему он поступил так, как поступил, потому что, если я узнаю, то, возможно, смогу полностью доверять ему без малейших сомнений. Я буду знать, что он не просто говорит мне приятные вещи, как это делал Конри.

— Даже несмотря на то, что ты рисковал всем, чтобы сделать это?

— Мне казалось, я достаточно ясно выразил, что моя жизнь с годами стала значить для меня очень мало. — Он не смотрит на меня, когда говорит. Он продолжает смотреть на лес. — Как только я оказался на поводке у Конри, все остальное не имело значения, даже я сам.

— Что заставляло тебя идти дальше? — осмеливаюсь спросить я.

— Я… — Он опускает подбородок, уставившись в землю. Легкая улыбка искривляет его рот. — Кто-то, кого я любил, или память о ней, возможно.

— Ведьма? — Я осмеливаюсь искать подтверждения своим подозрениям. Его голова дергается в мою сторону. Глаза расширены. Я тихонько смеюсь. — Ты сделал это довольно очевидным… Ты так много знаешь о ведьмах, так что ты должен был быть близок с одной из них или держать ее в плену. И я не думаю, что это не последнее.

— Как ты можешь быть так уверена? Разве я не предупреждал тебя, что убил сердце ведьмы?

— Я помню. — Я пожал плечами. — Есть много способов «убить» сердце. Возможно, ты сделал то, что должен был сделать, чтобы защитить ее.

— Я… надеюсь, она когда-нибудь увидит это именно так, — тихо говорит он, снова поднимая взгляд и встречаясь с моим.

— Я понимаю, что это может быть трудно, и прошу прощения за вопрос, но, может быть, ты сможешь отвести меня к ней? Если в Мидскейпе есть ведьмы, я бы хотела с ними познакомиться. Они могут оказаться ценными союзниками, — осторожно объясняю я, надеясь, что он не подумает, будто я пытаюсь подвергнуть пыткам его бедное сердце.

— Их нет. — Язык его тела меняется, он закрывается. Мне становится интересно, действительно ли он имеет в виду слово «убить» в прямом смысле. Эвандер встает. — Мы должны продолжать идти, чтобы максимально использовать наше время.

— Эвандер… — Я тоже встаю и беру его за руку, чтобы вернуть его внимание к себе. — Если это путешествие будет слишком тяжелым для тебя, ты не должен делать это.

Он фыркает.